Лицом к «нано-стенке»
В России уже давно работают по-настоящему «анти-сиротские» законы. Предоставление жилья выпускникам детских домов - не исключение
В январе вступил в силу новый федеральный закон о выделении жилья выпускникам детских домов. В стране должен появиться «специализированный жилищный фонд», квартиры из этого фонда будут предоставлять по договору найма без права приватизации в течение пяти лет. Право на бесплатное жилье у сирот есть давно, а квартир у большинства до сих пор нет. По сведениям Генпрокуратуры, летом 2012 года в очереди на квадратные метры числились 75 тысяч выпускников, которые уже покинули интернатные учреждения и вынуждены сами искать крышу над головой. По подсчетам Министерства образования на 2010 год, 146 тысяч детей, находящихся в детдомах и опекунских семьях, не имеют закрепленной жилплощади, то есть к совершеннолетию они должны получить квартиру от государства. Как заявляло ведомство, на это нужно более 72 миллиардов рублей; «чтобы не накапливалась новая очередь», требуется выдавать не менее 12 тысяч квартир в год.
В Саратовской области в прошлом году жилье получили 670 сирот, в очереди остаются около 3,4 тысячи. Корреспондент «Новой» побывала в Балашове, где для молодых людей выстроили дом по «канадской технологии».
Фото Веры САЛМАНОВОЙ
Спортивная, 13
Новый дом в Балашове прозвали «бараком для сирот». Дальняя окраина городка, улица Спортивная, 13. К новостройке ведет ледяная колея. Длинное двухэтажное здание обшито сайдингом - так часто отделывают склады и конторы на оптовых рынках. На улице слышно, как внутри разговаривают рабочие. Заметив корреспондентов, из подъезда выбегает румяный мужчина. Представляется генеральным директором фирмы-подрядчика, спрашивает, кто разрешил писать о строительстве, отчитывается кому-то по мобильнику, что запретил съемку. Действительно, государственная забота о сиротах настолько впечатляет, что показывать это неподготовленным людям рискованно.
«Это новая технология, канадская - древесные панели с полиполистиролом, это как пенопласт, только твердый. В Канаде уже тридцать лет не строят из кирпича!» - уверяет гендиректор Алексей Марциоха. По его словам, это один из первых подобных домов в России. Толщина наружных стен составляет 150 миллиметров.
Как рассказал Марциоха, ООО «Стройтэкс» работает три года, раньше занималось индивидуальным жилищным строительством. Летом фирма выиграла госзаказ, в конце августа приступила к работам, и в декабре дом был практически готов. «Единственное, с шумоизоляцией просчитались», - вздыхает Алексей Викторович. Сейчас этот недостаток исправляют при помощи гипсокартона и цементно-стружечной плиты.
При условии, что мы не будем снимать, Алексей Викторович соглашается показать внутреннюю отделку. Заходим в квартиру--коридор, кухня, санузел, комната с кладовкой. Сильно пахнет опилками и чем-то химическим. «Ну что здесь плохого?!» - гендиректор поворачивает кран, демонстрируя наличие воды, предлагает пощупать батареи. Батареи горячие. Если постучать в стенку, на которой они висят, звук получается почти такой, будто ударили по фанерной коробке. Спрашиваю о пожарной безопасности. «Вы интернет посмотрите! Есть ролик - из таких плит сделали мангал и шашлык в нем жарят», - рассказывает Марциоха. В каждой квартире установлен индивидуальный газовый котел. По словам гендиректора, расходы на отопление будут «гораздо меньше», чем в обычном кирпичном доме, «это же термос!». «А что будет летом?»--спрашиваю я. «Летом будет прохладно. Материал не пропускает солнечных лучей», - отвечает собеседник. По его словам, если этот дом успешно пройдет комиссию, фирма планирует выстроить в Балашове еще несколько таких же.
Нетрадиционное жилье
Скандал с «балашовским бараком» начался после того, как фотографии здания появились в ЖЖ Вадима Преслицкого. Вадим работает IT-специалистом в Москве, в Балашове бывает время от времени, фотосъемка - это хобби. Как говорит Преслицкий, в декабре, когда он был в райцентре, его попросили отснять новостройку для местной газеты. «Я никогда темой сирот не занимался. Но эта история меня задела», - признается Вадим. Блогер разыскал на сайте госзакупок конкурс на строительство дома для сирот, сравнил цену (24,8 тысячи рублей за квадратный метр) с показателями свободного рынка жилья в городе: «По моим прикидкам, однокомнатная квартира в доме для сирот обошлась бюджету в 926 тысяч рублей. За эту сумму в соседней пятиэтажке 2000 года постройки можно купить двухкомнатную».
Преслицкий нашел в Москве одного из выпускников, которому предлагали квартиру в балашовском доме. Иван Чуев закончил балашовскую школу-интернат в 2004 году. В 2011-ом выиграл суд с саратовским министерством строительства и ЖКХ: чиновников обязали предоставить положенную по закону квартиру. Осенью 2012-го ему позвонили и пригласили срочно приехать в Саратов на жеребьёвку по распределению квартир. Будущее место жительства Иван увидел позже, в середине декабря. По его словам, «этот каркасно-щитовой «спичечный коробок» вызывает ужас». Молодой человек взял калькулятор и по средней стоимости материалов попытался посчитать себестоимость такого жилья--по его мнению, получается не более 11-13 тысяч рублей за метр.
Чуев отказался от этого варианта и написал письмо саратовскому губернатору с просьбой выделить взамен готовой квартиры субсидию на покупку жилья. Власти на обращение пока не ответили (денежные субсидии взамен «натуральной» льготы отменены в нынешнем году по федеральному закону).
Саратовские чиновники признают, что дом для сирот получился, мягко говоря, необычным. «Мы пошли по пути скорейшего решения вопроса с помощью современных технологий. Это был пилотный проект. Данный дом по облику естественно отличается от традиционного жилья, к которому привыкли в нашей климатической зоне»,--заявил в эфире местного телевидения зампред областного правительства Сергей Канчер.
Дети второго сорта
Квартиру на улице Спортивной предлагали жительнице Балашова Любови Елистратовой. Люба - стройная блондинка, студентка университета. Занимается легкой атлетикой и баскетболом, мечтает стать тренером. Права на жилье добивалась через прокуратуру.
Через пару месяцев после обращения в прокуратуру девушку вызвали в Саратов на жеребьевку. Квартиру показали уже после процедуры. Как говорит Люба, 10 из 16 потенциальных новоселов написали отказ.
Потом Елистратовой предложили жилье в малосемейном общежитии - квартиру, переделанную из двух комнат. Общага расположена на другой окраине города. В темном коридоре слышно, как журчит вода из текущих труб. По лестнице, сплошь покрытой наскальным творчеством, поднимаемся на четвертый этаж. Синяя деревянная дверь утыкана рядами звонков. Попасть внутрь Люба не может: ни ключей, ни договора найма ей пока не выдали. Отношение реальных чиновников к детям ничуть не похоже на телевизионную любовь, которой государственные люди прониклись к российским сиротам в последнее время. «В нашей опеке мне высказали: вас, сирот, 50 человек, неужели с каждым ходить квартиры смотреть?».
В детстве Любу несколько раз брали в семью. Первый раз ее и старшую сестру взяли под опеку совсем маленькими. Но кровная мать--пьющая, однако официально не лишенная родительских прав, узнав об этом, закатила скандал, и девочек вернули в детдом. Сама родительница их не забрала и вскоре спилась. В пятом классе опеку над девочкой оформил взрослый мужчина. Снова «возврат». В седьмом-восьмом классе ей еще предлагали пойти в семью, но Люба сама отказывалась.
Воспитанники детдома учились в городской школе, в классе было пять сирот и одиннадцать «домашних» детей. Школа общая, но отношение учителей, по наблюдениям Любы, было разным: «Учительница по русскому языку так и говорила: вы-то куда лезете поступать? Вам одна дорога - в ПТУ».
Выпускного вечера в детдоме не было. «Дали ложку, кружку, две чашки, подушку - и чтоб 30-го тебя здесь не было». Из пяти выпускников детдома, которые закончили одиннадцать классов, две девушки поступили в вуз, еще две родили, юноша пошел в армию. Как говорит Люба, у тех кто выпускается после девяти классов (то есть оказывается в «дикой природе» в 14-15 лет), судьба складывается сложнее - «многие садятся».
Очередь уходит в бесконечность
В 2009 году по всей России прошла масштабная проверка Генпрокуратуры. Выяснилось, что требования закона о предоставлении жилья «не выполняются практически ни в одном регионе»: некоторые выпускники ждут квартиру по десять-пятнадцать лет, учет нуждающихся ведется плохо, бюджетные деньги используются неэффективно - на них закупают ветхое жилье или дома в глухих районах, где невозможно найти работу. О проблеме, как полагается, высказались первые лица. Правительство РФ определило правила предоставления федеральных субсидий: в 2010 году регионы получили из центра больше миллиарда рублей на покупку жилья для сирот, в 2011-м - больше 6 миллиардов. По подсчетам членов Общественной палаты, на эту сумму можно купить около 6 тысяч квартир. По мнению Министерства образования и науки, «чтобы не накапливалась очередь», нужно ежегодно обеспечивать жильем 12 тысяч сирот.
Подвох заложен в самом методе расчета субсидии: сумму определяют, исходя из количества сирот, поставленных на учет в текущем году, а «старые» очередники остаются за скобками. Например, в Саратовской области в год ставят на жилищный учет около 400 сирот, всего на учете состоит почти 8,6 тысячи человек, большая часть из них еще учатся, а 3,4 тысячи уже должны были давным-давно справить новоселье.
В прошлом году в регионе на жилье для сирот потратили 289 миллионов рублей из областного бюджета и 122,2 миллиона из федерального (требуется больше 2,5 миллиарда рублей). Квартиры получили 670 человек. Неисполненными остаются более 1,2 тысячи решений суда о предоставлении жилья. Штрафы, наложенные судебными приставами, составляют 50 миллионов рублей. По подсчетам областного правительства, на эти деньги можно было бы купить 70 квартир.
В 2011 году областное управление службы судебных приставов возбудило уголовное дело в отношении саратовского министра строительства и ЖКХ Дениса Филиппова по статье 315 УК «Неисполнение решения суда». Представители службы заявляли в прессе: «Собранные материалы позволяют предположить, что Денис Филиппов, будучи министром строительства и ЖКХ Саратовской области, мог обеспечить выполнение судебных решений о предоставлении квартир детям-сиротам, но не сделал этого. Квартиры были проданы и предоставлены другим лицам, а не детям-сиротам». Больше никаких сообщений о громком расследовании не поступало. Как пояснили «Новой» в пресс-службе управления, дело было передано в полицию, о его дальнейшей судьбе приставам ничего не известно. Денис Филиппов пошел на повышение: сейчас он работает заместителем генерального директора федерального фонда содействия развитию жилищного строительства.
Одни и не дома. Четыре года спустя
В 2009 году в Саратове уже был опробован метод компактного поселения сирот--им выделили сто квартир в девятиэтажке на улице Тархова. Как уже рассказывала «Новая», после торжественного вручения ключей случился скандал. Выяснилось, что выпускники не могут заселиться - некоторым не на что было купить даже раскладушку.
За четыре года пестрый фасад дома на Тархова слегка поблек. Некоторые квартиры по-прежнему кажутся нежилыми. Во дворе из сугробов выглядывают банки из-под алкогольных коктейлей. На стене объявление: «Выкуп квартир за одни сутки».
«Сейчас их всего несколько человек осталось. Кто сел, кто продал квартиру. Но пока они были, мы с ними помучались»,--домоуправ Евгений Калякин с чувством описывает урон, нанесенный домофонам, лифтам, плафонам и стенам в подъездах. Для части молодых людей полученное от государства жилье стало основным источником дохода: «Четыре человека сдают квартиры, все вместе живут у пятого. На вырученные деньги празднуют без остановки».
Выпускники детдомов, как и прочие представители человечества,--люди разные, и каждый строит жизнь по-своему. У крайнего подъезда стоит «Ока» с инвалидной наклейкой на стекле. Это «ведро с болтами» Игорь Васильчук купил за 30 тысяч рублей (бесплатные автомобили инвалидам перестали выдавать после монетизации). Еще 12 тысяч стоило ручное управление и 2,5 тысячи - установка. Для сравнения: пенсия по инвалидности со всеми льготными выплатами составляет около 9 тысяч рублей.
На стене у Игоря целый «иконостас» медалей и кубков, он занимается пауэрлифтингом в областном центре адаптивной физкультуры и спорта. Васильчук закончил саратовское училище для инвалидов, причем несколько раз: сирот, ожидающих очереди на жилье, оставляют на повторное обучение, так как здесь есть общежитие. Получил специальности художника, обувщика, тренера. Сейчас учится в медицинском колледже на зубного техника, причем на платной основе (молодой человек работает менеджером по продаже услуг интернета и цифрового телевидения). Первый раз документы, собранные для получения квартиры, потерялись где-то в областном министерстве строительства и ЖКХ. Со второй попытки, после обращений в прокуратуру и суд, Васильчук наконец получил ключи.
Как говорит Игорь, самой сложной была первая зима: «Температура в квартире не поднималась выше 10-12 градусов. В деревянных окнах щели были в палец. Сырость, стены заплесневели, диван пришлось ставить на кирпичи - конденсат на полу скапливался лужами». Своими руками парень, передвигающийся на костылях, зачищал грибок, укладывал утеплитель, гипсокартон и плитку.
При заселении дома репортажи о сиротах, получивших квартиры, показали по местным телеканалам. Как говорит Игорь, приходили люди, желающие помочь: мебельный салон подарил диван, кухонные шкафчики и два комода, бабушки из соседних домов принесли ложки. Государственные инстанции, в свою очередь, исправно обеспечивают жильца макулатурой: Игорь показывает пачки ответов от министерств и депутатов, которые неописуемо хотят поддержать сирот и инвалидов, но все время что-то мешает - то закон не прописан, то бюджет пуст.
Новоселам грозит дом престарелых
Как говорят выпускники детдомов, главное условие получения жилья - это «чтобы повезло с социальным педагогом», который собирает бумажки, ходит по инстанциям, стоит в очередях (кстати, зарплата социального педагога около 11 тысяч рублей).
Марина Соловьева работает соцпедагогом в училище для инвалидов с 2005 года. «Такого, чтобы ребенок закончил учебу и сразу получил квартиру, в моей практике еще не было», - признается.
Процесс выделения жилья, описанный в региональном законе, завораживает бюрократическим идиотизмом. Сначала нужно подготовить пакет документов из десяти позиций (справки из органов опеки, БТИ, Регистрационной службы и т.д.). Пакет направляется в министерство строительства, которое ставит ребенка на учет в качестве нуждающегося в жилье. После того, как воспитаннику исполнится 16 лет, министерство включит его в «предварительный список». Такой список составляется каждый год «в срок не позднее 30 января». До 5 февраля министерство должно переслать «предварительный список» в отдел опеки, который не позднее 1 апреля составит «уточненный список» и вернет его в министерство (при этом отдел опеки еще раз собирает те же документы, которые были давным-давно сданы в министерство для постановки на учет). Тем временем, министерство должно сформировать «выверенный список», который после сравнения с «уточненным» превращается в «единый сводный список (реестр)».
Затем «не позднее наступления возраста 18 лет» министерство уточняет, «имелись ли изменения в имущественном положении лиц», и наступает финал: в месячный срок со дня получения документов, подтверждающих, что подросток, живя в детдоме, не прикупил пару дворцов, ведомство должно принять решение о предоставлении жилья, распределить квартиры, а через месяц после жеребьевки заключить договоры найма.
В нынешнем году вступил в силу региональный закон, ужесточивший процедуру предоставления жилья сиротам. Если раньше детей ставили на жилищный учет «при выявлении их как детей-сирот», то теперь их будут вносить в «список лиц, которые подлежат обеспечению жилыми помещениями» только при достижении 14 лет (что поможет улучшить статистику, касающуюся длины очередей). А главное, в новом законе нет упоминания о том, что жилье сиротам предоставляется «вне очереди». Если и раньше «внеочередная очередь» растягивалась на годы, то зачисление сирот в общую очередь, как опасается соцпедагог Соловьева, «может означать катастрофу».
Сейчас в училище 16 сирот. Трое из них в свое время были оставлены в роддоме, то есть у них нет никаких родственников, у которых можно было бы временно поселиться после окончания учебы. В прокуратуре соцпедагогу посоветовали «поработать с районными администрациями», чтобы молодым инвалидам дали места в домах престарелых.