Книга Сочи 2014 — Олимпиада 2014: Сенсационное расследование — Что происходит на самом деле / Часть 2

Sochi 2014 Book New

sochi 2014 book new

Грустное знакомство с объектами

Тотальная подозрительность, поиск потенциальных врагов везде и во всём — вот что сопровождало Международный брифинг прессы. В первый день организаторы «ездили по ушам» журналистам и представителям национальных олимпийских комитетов, на второй день организовали поездку по олимпийским объектам горного кластера.

Шёл дождь, горы исчезли за низкими облаками. При такой погоде Сочи особенно сер и однообразен. Члены НОКов, накануне вовсю рассуждавшие о том, как тщательно они будут исследовать каждую пядь экстрим-парка «Роза Хутор» или прыжкового комплекса «Русские горки», мужественно забились в автобусы и уставились в окна, приготовив фотоаппараты.

Дорога от отеля, расположенного в самом центре Красной Поляны, до экстрим-парка, куда мы поехали в первую очередь, заняла примерно 25 минут. Но в итоге из автобуса никому выйти не дали:

— Здесь есть иностранцы? — недовольно буркнул человек в штатском. — Могли бы и не приезжать. Никому выходить не разрешаю.

В итоге знакомство с фристайл-центром и сноуборд-парком ограничилось 10-минутной лекцией менеджера объектов и близким знакомством с его картой, разложенной прямо на внутренней части автобусного лобового стекла.

Собственно, снаружи и смотреть особо было нечего — хаотически расположенные кучи земли полностью закрывали вид на будущее пристанище поклонников экстремальных видов спорта. Пара недостроенных сооружений непонятного пока предназначения, повсеместно лежащие трубы и обязательные трактора и грузовики, уныло мокнущие под дождём.

Автобус развернулся и направился к следующей остановке — Центру санного спорта «Санки». Любое передвижение здесь, что на объектах прибрежного кластера, что в горах — это постоянное преодоление различных шлагбаумов. Они, эти шлагбаумы, везде. Ощущение, что их больше, чем самих объектов, в несколько раз. К иным отдельно взятым объектам надо преодолеть бессмысленную середу из трёх-четырёх КПП.

Охранные КПП в Сочи просто повсюду. Охранник — такая же наиболее часто встречающаяся профессия в сегодняшнем Сочи, как строитель. Впечатление, что если бы все охранники взяли лопаты и кирпичи и пришли бы на помощь строителям, всё давно уже построили бы. Но открывать и закрывать шлагбаум, а чаще грозно «не пущать» — работа, которую они выполняют с таким рвением, словно без этого Олимпиады вообще не случится.

На въезде в эти самые пресловутые «Санки» автобусы останавливаются надолго. Говорить о том, что что-то несогласованно, не приходится: списки отправляющихся на объект, где, кстати, уже вовсю проходят тренировки, составлялись, под предлогом дополнительных усиленных мер безопасности, ещё дня за два. Гостей здесь ждали, но изображать приветливость — не главная задача серых людей в штатском. С их точки зрения, чем дольше ты заставляешь мариноваться людей в нелепом ожидании, тем лучше для решения вопросов безопасности.

Наконец, спустя чуть ли не полчаса, в салоне автобуса нарисовывается малоулыбчивый молодой человек, который сообщает, что сейчас будет изучать у каждого аккредитацию.

— Но ведь эти аккредитации выданы нам после такого количества справок и анкет, сколько мы не пишем нигде и никогда. Зачем их снова проверять? — возмущается австралийский журналист. — Мы же работать сюда приехали…

Спецслужбист молча и медленно подошёл к австралийцу и попросил аккредитацию. С ней он спустился из автобуса в какую-то металлическую будку, откуда не появлялся минут десять. Наконец, он вернулся уже без аккредитации:

— К сожалению, имеющихся у вас документов не хватает для проезда за шлагбаум, — сказал он тихо и спокойно обескураженному журналисту. — Я вынужден попросить вас покинуть автобус.

Половина сидевших в салоне автобуса провожала несчастного сочувствующими взглядами. В салоне повисла гнетущая тишина. Никто больше произнести ни слова не решился. Журналиста препроводили всё в ту же железную будку. Через минут пять шлагбаум открылся, автобус тронулся вперёд. Коллеги судорожно прижали свои аккредитационные карточки к груди и облегчённо перевели дух.

Но буквально через пять минут всех ожидал второй барьер, гораздо более серьёзный. Пропускной пункт, оборудованный самыми современными рамками металлодетекторов и добрым десятком стражей порядка, остановил ещё нескольких коллег, не имевших спецаккредитации именно на посещение санно-бобслейной трассы. При этом накануне, в первый день работы форума, никто никому не пояснял, что помимо аккредитаций с пометкой «везде» надо обзавестись ещё некой спецаккредитацией.

Персонал местного варианта таможни по-английски практически не говорил, однако досматривал тщательно и замечательно пользовался жестами. Фотоаппараты и камеры разрешали пронести только после того, как журналисты демонстрировали, что они действительно включаются.

Когда один из журналистов по привычке снимать всё и вся сфотографировал (видимо, на память) девушку-эксперта по включению и выключению техники, его тоже попросили вернуться в автобус и с группой дальше не передвигаться.

Вид самой трассы вызвал среди коллег настоящий восторг. Вероятно, всё дело было в том, что впервые за несколько часов такой бессмысленной и унижающей человеческое достоинство поездки взору предстало нечто осязаемо-олимпийское и не нарисованное на карте. Но, к неудовольствию практически всех журналистов, на территории Центра санного спорта «Санки» они провели куда меньше времени, чем ушло на проверку их состоятельности. В течение 10 минут, за время которых очередной представитель объекта всё рассказал и всё показал на вездесущей карте, удалось увидеть финиш нескольких саночников и полюбоваться замечательным горами, видами, открывающимися с площадки для взвешивания. После чего всех вежливо рассадили по местам и вывезли за пределы объекта. Неясно, с чем была связана столь негостеприимная политика, ведь осмотр готового объекта «в действии» — как раз то, за чем многие из представителей прессы сюда и приехали.

Читайте также:  Иловайск Луганск Ясиноватая Донецк Украина: Конвой, Ложь и наемники путина 19 августа 2014 года Прямой эфир / Видео Трансляция

Напряжение нарастало. Едва все погрузились в автобусы, представитель НОК Австралии довольно настойчиво, хотя и в «режиме» шутки потребовал объяснить, что же случилось с его соотечественником, депортированным на первом КПП. Гид торжественно пообещал австралийцу вернуть товарища и обещание выполнил: при обратном проезде через шлагбаум член группы вернулся на борт целым и невредимым.

Неужели представители Оргкомитета Сочи-2014 или так называемые «силовики» не понимают, что не технико-эксплуатационные характеристики санно-бобслейных трасс будут определять тональность репортажей и общее отношение ко всему, что происходит в Сочи, а именно подобным образом организованные экскурсии?

Настроение было испорчено напрочь. Далее путь лежал к комплексу трамплинов «Русские горки», на котором, собственно, кроме двух громадин-трамплинов смотреть было нечего. Ещё плачевнее получилась поездка в горнолыжный центр «Роза Хутор»: вновь долгая и изматывающая горная дорога, 10-минутный рассказ о счастливом будущем и несколько размытых фотографий, сделанных через залитое водой стекло.

Посещение лыжно-биатлонного стадиона «Лаура», хотя и входило в обещанную изначально программу, и вовсе было отложено «на когда-нибудь, на потом».

Жилу критицизма искать не нужно у иностранных журналистов. Критика просто рвалась наружу все последующие дни:

— Чудовищный у вас бардак! — говорит Эса Лилье из главной финской газеты «Хельсингин Саномат», отогреваясь и приходя в себя в уютном ресторане отеля «Парк Инн».

— А в чём именно?

— Нескончаемая строительная техника на дорогах — это ещё ладно. Разве может быть иначе, когда работы ведутся круглые сутки десятками тысяч людей? Но почему у вас непролазная бетонная жижа под ногами везде? Даже там, где строительства нет? Сочинская грязь — вот это действительно, ошарашивает.

И Эса, и другие журналисты не могут отойти от ещё одного «очарования» олимпийской столицы — полузаброшенного кладбища в центре Олимпийского парка. Одни рассуждают, что кладбище можно было бы перенести, тем более что «это было бы нормально по вашим законам». Другие с удовлетворением отмечают, что разум, слава богу, возобладал, и покойников оставили на месте. Но все сходятся в одном: неужто нельзя было спроектировать Олимпийский парк таким образом, чтобы он не включил в свой состав этот, отнюдь не самый лучший аттракцион?

Сколько человеческих жертв принесёт Олимпиада?

Кому-то покажется, что это чересчур кровожадный заголовок. Но увы, если ничего во время подготовки к Олимпиаде и во время собственно «олимпийского праздника» не случится, никаких летальных исходов, то уже само по себе это будет настоящим чудом. Впрочем, допускаю, что о каких-то вещах нам просто не расскажут. Далёк от мысли, что кто-то уже сейчас закручивает гайки в информационном олимпийском пространстве — скорее включается столь излюбленная в нашем журналистском сообществе самоцензура. Мы же готовы скорее не правду рассказать, а попереживать, не заденем ли чьи-то интересы. Даже не о том, накажут ли нас за это, а именно — не затронем ли кого-то. Но не о нравах нашего насквозь больного общества сейчас речь. В любом случае о грандиозном ЧП, случившемся на канатной дороге в самом начале 2013 года, почти никто не написал. Несколько абзацев в «Советском спорте», развёрнутый рассказ в эфире «Радио Спорт» — и, пожалуй, всё… Да и там речь шла в лучшем духе советских времён: акцент делался не на том, что чудом удалось избежать человеческих жертв, а на том, что канатная дорога снова работает.

Вспоминаются репортажи из 70–80-х, когда вскользь сообщалось о количестве погибших на какой-нибудь шахте, а потом следовал подробный и бравурный отчёт о том, что не волнуйтесь, шахта работает. Это была государственная политика, которая приучала читателя, слушателя, зрителя к одной простой мысли: человеческая жизнь — ничто, особенно если сравнивать её с работающими государственными механизмами. Шахта работает, а это главное. И не важно, сколько жизней она ещё поглотит впоследствии или сколькими жизнями уже не поперхнулась.

Чуть более «продвинутые» СМИ, которым всё-таки советский стиль изложения фактов претит, выступили в русле современной пропагандистской машины. Главное — рассказать, что подобные ЧП происходят и на Западе. Дали даже интервью с некими спортсменами-любителями, которые регулярно «зависали» в вагончиках на иноземных подъёмниках. Мол, а чего вы хотите, если и на хвалёном Западе то же самое?

Что же на самом деле произошло 13 января, вечером под старый Новый год, на сочинском подъёмнике? Около 17 часов под тяжестью снегопада обрушилось некое реликтовое дерево, росшее в Национальном парке в непосредственной близости от канатной дороги, по которой исправно двигались в этот момент вверх-вниз вагончики с людьми. Людей в этот момент было на склоне и на подъёмнике не так много: во-первых, дело катилось к вечеру, уже начинали сгущаться сумерки, а во-вторых, сказывалась исключительно российская любовь к празднованию старого Нового года — многие уже были дома за праздничным застольем. Дерево стремительно пролетело вниз, лишь ненамного разминувшись с канатной дорогой, но одна из ветвей, оторвавшись, всё-таки зацепилась за канат. Крепление вагона, как рассказывали мне очевидцы, наткнулось на эту ветку. Но механизм экстренного торможения, который должен в случае подобного развития событий срабатывать моментально, почему-то не сработал. В итоге вагончик, крепление которого напоролось на эту ветку, полетел вниз с 10-метровой высоты. «Отжался зажим вагонеток» — так объяснил причину лаконично изложивший события «Советский спорт».

Читайте также:  Петька Колбин - второй кошелек Путина: Путлерское мафиозное государство

Подъёмник тем временем продолжал работать. К роковому месту медленно подползает второй вагончик и точно так же стремительно летит вниз.

К счастью (тут по-другому точно не скажешь), в этих двух вагончиках никого не было. Люди были в следующих вагончиках. Крушение происходило на их глазах, и они прекрасно понимали, что ещё несколько метров и в пропасть полетят уже они. Да, 10-метровая высота ещё оставляла шансы, что кто-то из них не погибнет. Но уж переломались бы все точно. Причём самостоятельно выбраться и спастись шансов ни у кого не было. Люди это понимали, а вагончик продолжал двигаться навстречу пропасти. В этот момент система аварийного торможения всё-таки сработала. Больше двух часов люди находились над склоном, ожидая прибытия спасателей.

Газеты, коротко сообщившие о происшествии, радостно отрапортовали, что к моменту встречи старого Нового года все уже «были в тёплых гостиницах», целые и невредимые.

Повторюсь, это счастье, что обошлось без жертв. Это именно счастливое стечение обстоятельств, что дерево пролетело именно перед теми вагончиками, где не было людей. Но вопросы остались.

Почему вдоль канатной дороги не вырубили растительность, которая, как выясняется, может запросто упасть на подъёмник? Тут даже на злобных «зелёных» не сошлёшься: за эти деревья они вовсе не бились. Опять экономили, в надежде правильно «освоить» деньги?

Какие конструктивные, инженерные и прочие работы проведены после восстановления работы подъёмника? Или никто не погиб — и ладно? Повесили вагончики снова и нажали на кнопку «ПУСК»?

Почему, в конце концов, подробности этой аварии не описывались ответственными лицами? Почему молчали чиновники?

Слава богу, хоть ни один идиот не высказался в духе: видите, мол, какой обильный снегопад, аж деревья падают, а враги, дескать, злословят, что у нас на Олимпиаду снега не будет, завозить придётся.

Пока не прозвучали ответы на эти вопросы, нельзя честно ответить на другой вопрос, который неизбежно вытекает из всей этой ситуации. Есть ли надежда, что во время Олимпиады мы не станем свидетелями этого вселенского позора? А ведь соревнований на этом склоне будет хватать: горнолыжный комплекс «Роза Хутор», расположенный на хребте Аибга, примет во время Олимпиады соревнования по абсолютно всем горнолыжным дисциплинам: скоростной спуск, комбинация (скоростной спуск и слалом), слалом-супергигант, слалом-гигант.

Увы, разговор о будущих жертвах — это вовсе не кликушество. Это честное признание, которое боятся сделать себе те, от кого наша жизнь и наше благополучие зависят. Они должны сделать Олимпиаду удобной и безопасной, а вместо этого эти люди пекутся, к сожалению, о другом…

Негостеприимный Сочи: дефицит гостиничных мест

Разговор о номерном фонде в российских гостиницах (отелями большую часть из них назвать язык как-то не поворачивается) — одинаков и неизобретателен, о каком бы регионе ни шла речь. Может быть только плохо или совсем плохо. Москва стоит особняком. Тут отелей много. Пятизвёздочных. Можете оставлять тут по 300–500 евро за ночь. Есть отели-клоповники — это уже с другого полюса. С отелями уровня трёх звёзд — совсем плохо, если вообще не сказать «никак». Гостиницу «Россия», прикрываясь якобы благовидным предлогом необходимости скорейшего восстановления исторического Зарядья, снесли ещё семь лет назад. А там было как раз больше трёх тысяч трёхзвёздочных номеров. И даже при крайне мизерном потоке въездного туризма в Москву туроператоры возопили: селить гостей негде!

Повторюсь, это я о Москве. Чем город меньше и чем отдалённей, тем ситуация куда более кричащая. Проблема это не только российская — скорее всего пространства бывшего СССР. Посмотрите, что было на Украине во время недавнего чемпионата Европы: несмотря на то что на подготовку было целых пять с лишним лет, картина гостиничная предстала в самых худших своих красках. Тот же Донецк, что принимал несколько матчей чемпионата, украсился парой отелей умопомрачительного уровня с обязательными словами в названии «Plaza» и полным отсутствием любой другой гостиничной инфраструктуры. Шахтёрский городок — и «Plaza»! Каково, а? В результате подавляющее большинство болельщиков жило в Киеве, летало утром в Донецк на матч, а вечером после матча — обратно. Некоторые билеты на матч приобретали уже подобным пакетом: самолёт в Киев — самолёт в Донецк — билет на футбол — самолёт в Киев — и так далее, в зависимости от количества матчей, которые собирались посетить.

Читайте также:  Олимпийский мэр Сочи: Угрозы Пахомова и его подручных правозащитникам

У нас, в отличие от соседей, было не пять лет, а почти семь. Но мы и этот срок умудрились… Не подбирается у меня тут, как ни крути, адекватный глагольный термин. Смысл, я думаю, все прекрасно понимают.

И когда за год с небольшим до старта сочинской Олимпиады власти осознали, что имеющийся дефицит номерного фонда автоматически приведёт к резкому росту цен на гостиницы, начались ритуальные и совершенно советско-колхозные пляски вокруг этой темы. То, что цены вырастут, — это к гадалке не ходи. Достаточно было на лондонский пример с Олимпиадой-2012 посмотреть. Там ведь тоже строили спортивные объекты, благоустраивали окружающую территорию, а об отелях не сильно пеклись. Да и хватает их в Лондоне, сравнения тут даже неуместны будут. Но и там иной двухсотфунтовый номер стоил в дни августа под 700–800 единиц всё той же британской валюты.

А теперь представьте, как это будет в Сочи, где и сейчас в разгар сезона сложно подыскать себе адекватное местечко. Мне приходилось и в «Жемчужине» останавливаться, которая считается премиальным сегментом, и в «Приморской» — образце сталинской архитектуры, куда приходится селиться тем, кто не готов выбрасывать избыточные средства. Везде одинаковое ощущение провинциального захолустья, замшелой деревни. Но мало кто всерьёз озаботился приведением всего этого «великолепия» в порядок. Мало кто подумал о том, что необходимо проработать хотя бы примерный механизм льготного кредитования или неких налоговых преференций для частных застройщиков. Нам же не развивать Сочи надо (на словах, конечно, все говорят про развитие, но на деле никого это не интересует) — нам надо «срубить бабла» на олимпийской стройке. Гостиница — дело муторное. Срок оборачиваемости капитала — от 8–10 лет. Это в лучшем случае. А трата государственных денег на строительстве сомнительных спортивных сооружений для сомнительного олимпийского праздника длиной в 17 дней — это куда как более интересно.

И вот начались словесные игрища. Когда суровая, костлявая рука рынка регулирует цены резко вверх, о чём задумывается наш чиновник? О том, что порегулировать должен и он. В сознании части чиновников до сих пор существует нормативно-директивная картина мира. Они, если б могли, и доллару с евро приказывали бы: а ну-ка, стань с завтрашнего дня не 30–40 за рубль, а 5–6. И искренне не понимали бы, почему валюта не слушается их указа.

В ноябре — декабре 2012 года газеты и интернет-СМИ запестрели заголовками: «Гостиницы в Сочи будут доступными», «Правительство наводит порядок в ценообразовании», «Власти ограничили цены на отели в период Олимпиады».

Театр абсурда: премьер-министр подписал постановление, которое устанавливает максимальную планку на стоимость гостиниц в олимпийском Сочи. Максимальная цена номеров в гостиницах не должна превышать 14 тысяч рублей, гордо сообщил рупор официоза — «Российская газета».

По словам вице-премьера Дмитрия Козака, выступившего на совещании главы правительства, это указание позволит на 30–40 процентов снизить цены, которые устанавливают гостиницы на пиковые для Сочи дни. Максимальная стоимость номера категории люкс в пятизвёздочной гостинице на дни Олимпиады составит 13 896 рублей, иные номера одноместного или двухместного размещения — 8253 рубля или 10 569 рублей соответственно. В гостиницах с четырьмя звёздами люкс оценён в 13 148 рублей, одноместный номер — 5839 рублей. В самых популярных отелях — три звезды и ниже, а также мини-отелях — стоимость проживания в сутки в обычных номерах обойдётся в 4339 рублей и меньше.

Казалось бы, ну чего мы злопыхаем? Не слишком дёшево, но всё ж дешевле, чем попытались бы установить на олимпийский период местные отели сами? Но в том-то и проблема, что мы сначала не включаем голову, не создаём нормальную конкуренцию, не работаем над предложением, не думаем о том, как местному бизнесу помочь, а потом начинаем его же «регулировать».

И задумайтесь: есть ли у вас шанс успеть забронировать хоть какой-либо номер по упомянутым ценам?

Но это для гостей. А для тех, кому тут работать? Цены на отели для прессы безумны. Минимальная планка, как было озвучено ещё в конце 2012-го, — на уровне 130 долларов! И в Ванкувере, и в Лондоне, и в Пекине большинство командированных-аккредитованных платило как минимум вдвое дешевле. Повторюсь, как минимум!

Любая Олимпиада — это толчок к развитию туризма. Это аксиома. Но в золотой запас курорта войдут лишь двадцать тысяч гостиничных номеров, которые будут достроены и введены в эксплуатацию к Играм. Между тем уже на старте предолимпийской гонки было 27 тысяч номеров. Добавить к имеющимся меньше того, что уже есть, — это позор и провал. Встречать же Олимпиаду вообще с таким малым число гостиничных мест — это провал в квадрате.

Читать все главы книги

Скачать полностью в формате fb2

Вся информация о воровстве и дебилизме Зимней ОлЫмпиады в субтропиках:
СОЧИНСКАЯ ОЛИМПИАДА ОБЕРНЕТСЯ КРУПНЕЙШИМ ПРОВАЛОМ ПУТИНА
Путинская олимпиада — ограбление России

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Спасибо Вам за добавление нашей статьи в: