Бизнес на конце иглы

Знакомьтесь — дезоморфин, он же «крокодил». За три года потребление дезоморфина выросло в три раза и растет по экспоненте. «В ноябре у нас было 6% дезоморфиновых наркоманов», — говорит Евгений Ройзман, глава «Города без наркотиков», — в апреле — 22%». «В прошлом году мы накрыли 7 тыс. притонов, — говорит замглавы ФСКН генерал Карташов, — 60—70% из них — дезоморфиновые».

У «крокодила» три особенности. Первая — чудовищная летальность. «Крокодиловый» наркоман живет не больше двух лет и буквально гниет заживо. Химические вещества, применяемые при изготовлении «крокодила», разъедают тело изнутри и снаружи, и сосуды, и кожу, и типичный вид потребителя «крокодила» — жуткие язвы, покрывающие все тело, дыры в желтых гниющих остатках зубов и дыры в челюсти там, где зубы выпали. Это — ожившие зомби. Отдельной статистики смертей от «крокодила» нет. Формально люди умирают не от передозировки, а от трофических язв или инфаркта или просто забывают дышать.

Второе. «Крокодил» — наркотик коллективный. Притон — особенно в маленьком, депрессивном городке — становится социальным центром, вместо церкви, мечети или клуба, и тут же затягивает в свою орбиту всю окрестную молодежь. «Заходим на притон, — говорит Ройзман, — там 7—10 человек, всем по 20—25 лет, все судимые, все гниют. Варятся с аптек, в аптеках им уже готовый «набор наркомана» предлагают: «коделак», йод, шприц в пакетик кладут, — самое страшное, что на притонах всегда дети. И сумасшедшая преступность в округе. У них по 50 сотовых изымают».

Героин «вставляет» на 8 часов, а «крокодил» — на час-полтора. Сергей Канев, корреспондент «Новой газеты», у которого сын умер от кодеинсодержащего тропикамида, свидетельствует: сын бегал в аптеку каждые три часа. У героиновых есть пауза, чтобы мозги включились, у «крокодиловых» — нет. Только ширнулся — снова нужно бежать догоняться.

И, наконец, третье: «крокодил» — наркотик дешевый. Это наркотик для бедных, который варят с помощью йода, бензина, спичек и кислоты из дешевых кодеинсодержащих препаратов — коделак, терпинкод, тетралгин, пенталгин, седал-М и пр.

Терпинкод производит ОАО «Фармстандант». Коделак производит ОАО «Фармстандарт». Пенталгин производят несколько производителей, в том числе ОАО «Фармстандарт». Тетралгин производят ОАО «Фармстандарт» и «Нотэкс». Седальгин-нео производит Balkanpharma, седал-М производит Milve Pharmaceuticals.

Топ кодеинсодержащих препаратов, потребление которых растет на 5—7% ежегодно — это терпинкод, коделак и пенталгин. Все три производит ОАО «Фармстандарт».

Впереди всех брендов — «Фармстандарт»; сырье для производства «крокодила» из года в год демонстрирует высокие темпы роста. Компания не устает этим публично хвастаться. В 2007-м она с гордостью назвала 6 брендов «Фармстандарта», вошедших в Топ-20 самых употребляемых отечественных препаратов. Три из этих шести назывались терпинкод, коделак и пенталгин.

В 2008 году компания отчиталась в росте выручки за безрецептурные средства на 2 млрд руб. «Наибольший вклад в прирост был внесен следующими препаратами: арбидол, терпинкод, пенталгин и коделак», — гласит ее пресс-релиз.

Как вы думаете, учитывая статистику Ройзмана и ФСКН, может ли хоть один, даже самый оптовый торговец героином сравниться по прибыли с той прибылью, которая компания «Фармстандарт» получает с «крокодилового» сегмента фармрынка?

Арбидол закупает бюджет и рекламирует Путин, пенталгин хотя бы агрессивно рекламируют по телевизору. Вопрос: отчего же растут продажи препаратов против кашля терпинкода и коделака? Неужто мы так раскашлялись?

«Органы здравоохранения организовали в стране легальную наркоагрессию», — говорит о. Анатолий (Берестов), один из самых известных служителей церкви, давно и долго борющийся с наркоманией.

В Красноярске осенью 2009 года попытались разрешить отпуск кодеинсодержащих препаратов только по рецептам. «Фармстандарт» тут же подал жалобу в ФАС, и попытка запретить легальную торговлю сырьем для наркотиков была пресечена во имя свободы торговли.

В феврале ФСКН подал в Минздрав бумагу, согласно которой отпуск кодеинсодержащих препаратов будет с 1 мая 2011 г. производиться только по рецепту. Только что пришла новость: Минздрав отложил решение на полгода. Эта сказка про «сейчас запретим» продолжается уже года три.

CМИ неоднократно писали о близости ОАО «Фармстандарт» и министра здравоохранения Татьяны Голиковой. Разумеется, никто не может доказать, что Голикова имеет какое-то отношение к «Фармстандарту», как никто не может доказать, что Путин имеет какое-то отношение к компании Gunvor.

Однако можно показать другое: позиция, занятая Минздравом по отношению к тому или иному препарату, приносит выгоды компании «Фармстандарт». Самые известные случаи — арбидол, велкейд и коагил. В случае дезоморфина позиция Минздрава гласит, что отдельной дезоморфиновой наркомании в России нет, что «крокодил» — это то, чем догоняются героиновые наркоманы, а введение рецептов на кодеинсодержащие лекарства ударит по 80 млн пациентов и вызовет бунты.

На самом деле пресечь на корню «крокодиловую» наркоманию элементарно. Для этого не надо даже рецептов.

Я, например, когда у меня болит голова, пью нурофен-плюс. Это тоже кодеинсодержащий препарат. Однако никто не слыхал, чтобы из нурофена массово варили «крокодил», просто потому, что нурофен — дорогое лекарство.

Для того чтобы «крокодиловая» эпидемия кончилась, достаточно просто перестать продавать дешевое сырье для наркотиков. Не надо вводить рецепты, от которых пострадают 80 млн человек. Достаточно сделать следующее. Премьеру Путину (или даже министру Голиковой) достаточно вызвать к себе главу «Фармстандарта» г-на Харитонова и, проникновенно глядя ему в глаза, сказать: «Слышь, парень, твой терпинкод не прошел клинические испытания». — «Да нет, он прошел…» — «Да нет, не прошел. Не надо его производить. А то доктора пошлем».

Второй вариант — начислить на терпинкод, коделак, пенталгин и еще несколько лекарств акциз, как на водку или табак, и изымать акциз в бюджет.

Нет таких законов, чтобы запрещать лекарства или взимать акциз? Напишите такие законы. Исхитрятся варить из нового дерьма? Тогда займемся и этим — на то и государство, чтобы людей защищать, а не взятки брать. Врачам заявлять, что «нет смысла запрещать, потому что все равно найдут из чего варить», — все равно как если бы военные заявили, что нет смысла делать более прочную броню, потому что все равно изобретут более мощные снаряды.

Еще раз: единственной причиной широчайшего распространения «крокодила» в России является продажа сырья для его производства по ценам, с которыми героин не выдерживает конкуренции, и львиная доля этих продаж падает на препараты, рекордным ростом продаж которых публично гордится «Фармстандарт».

В стране, где чиновники регулируют все и вся, где ФСКН пропихнула закон, обязывающий отчитываться перед ней производителей серной кислоты, где в результате позорнейших «дел химиков» вымогатели из ФСКН арестовывали коммерсантов за торговлю «прекурсорами» (которые для химиков «прекурсорами» не являются) — при попытке ограничить продажу «крокодила» мы вдруг слышим слова «рынок», «свободные цены» и «закон».

Кодеинсодержащие препараты отпускаются без рецепта во многих странах. К примеру, в Великобритании, Израиле, Канаде, Австралии, Польше. Эти препараты необходимы, чтобы снять разные типы боли: зубную, головную, боли при менструации, хронические боли у онкологических больных и различные боли у пожилых людей. В России более 39,5 млн человек используют кодеинсодержащие препараты для снятия боли, к ним необходимо прибавить еще несколько миллионов человек, которым необходимы такие препараты для купирования зубной боли.

При этом наркотический эффект наступает только при приеме кодеина в дозе свыше 100 мг. Развитие привыкания наступает при длительном применении в высоких дозах. В таблетке содержится около 8—15 мг кодеина.

Вопрос о переводе в рецептурный отпуск кодеинсодержащих препаратов обсуждается давно. Но к решению этого вопроса необходимо подходить взвешенно, принимая во внимание нужды обычных пациентов и возможность системы первичного звена выписывать такую массу рецептов, тем самым создавая неудобства каждому обратившемуся человеку.

Если посмотреть сайты и форумы анонимных наркоманов, то основные обсуждаемые вопросы по пресечению наркомании в стране совсем не медицинские, а снижение предложения, продвижения и продажи наркотиков. Нужно понимать, что медицинская составляющая — это борьба со следствием того зла, которое поступает в нашу страну.

В соответствии с поручением президента России министерство сейчас готовит доклад по всем вопросам, связанным с обращением на рынке кодеинсодержащих препаратов.

Помощник минздравсоцразвития Татьяны Голиковой

Наркотики на основе кодеиносодержащих препаратов убивают нашу молодежь

Государство и власть находятся практически в коме. Это со всей ясностью проявилось 11 декабря прошлого года, когда молодежь на Манежную площадь вывела обида, что свое собственное государство не в состоянии обеспечить справедливость, и что оно, это свое государство, по факту не их, а тех, кто сможет правильно заплатить представителям государства или нажать на них.

То же самое обнаруживалось и в Кущевской, и в недавнем полном провале госпрограммы вооружений, и т. п. Государство не просто не управляет в интересах страны, но отдельные «крутые» группы успешно употребляют государство в своих узких корыстных интересах.

Однако самым вопиющим примером безвластия является ситуация с беспрецедентным систематическим отказом Минздрава России от введения рецептурного отпуска кодеиносодержащих препаратов – тех сторублевых упаковок на каждом углу в аптеках, из которых наркоманы изготавливают сверхдешевый и страшнейший наркотик дезоморфин. Если средний срок жизни героинового наркомана в России после начала употребления составляет 5-7 лет, то дезоморфинового – не более полутора лет.

Но это – не самое главное отличие.

На тысячи порядков страшнее то, что дезоморфин, в отличие от героина, поступает не из Афганистана или какой-нибудь другой страны, не изготавливается в подпольных криминальных лабораториях, а поставляется непосредственно самим государством, да еще и с фантастической шаговой доступностью через опутавшую каждый переулок сеть аптек. Так сказать, активная молодежная политика с доставкой на дом.

Нет, конечно, аптеки и фармацевтические компании (прежде всего «Фармстандарт»), зарабатывающие на лекарствах с кодеином десятки миллиардов рублей, отделены от государства. Но именно Минздрав поставлен стоять на страже здоровья российских граждан, и для этого у него есть все необходимые полномочия определять порядок отпуска лекарств и саму политику, в данном случае – прежде всего систему мер по замещению наркотических полуфабрикатов их безопасными аналогами.

Однако Минздрав этого не делает. Более того, как будто не желает и не собирается делать. Иначе как объяснить тот факт, что ведомство переносит и переносит возможный срок введения хотя бы рецептурного отпуска? Причем переносит вопреки официальным требованиям практически всех губернаторов страны, не говоря уже о населении.

Об этой прямо вредительской бездеятельности Минздрава мне пришлось еще год назад писать в заметке «Сколько еще наше государство будет конкурировать с афганскими наркокартелями?».

Тогда ведомство Татьяны Алексеевны Голиковой пообещало ввести рецептурный отпуск с 1 ноября. Но в октябре сроки минимально необходимого государственного действия были опять перенесены – на этот раз на 1 мая уже следующего (т. е. текущего, 2011-го) года. Но в апреле – опять перенос. Опять на 1 ноября. Т. е. уже с прошлогоднего 1 ноября на 1 ноября этого года. За этот проволыненный год минимум 7000 молодых ребят и девчонок убили себя дезоморфином!

Вот реальная цена отказа Минздрава вводить рецептурный отпуск, а по-хорошему – и еще более строгие ограничения, вплоть до записи в журнале учета. Причем 7000 смертей – это по самым осторожным, заниженным оценкам. Поэтому месяц назад мне пришлось высказаться еще жестче в «Труде»: «Аптекам выгодно торговать наркотиками».

Однако теперь, судя по всему, опять начинаются разговоры об очередном переносе срока принятия жизненно необходимого решения еще на полгода, теперь уже – на май следующего, 2012 года. «На после выборов».

Эту ситуацию уже нельзя назвать просто абсурдной. Она запредельная и даже беспредельная, поскольку федеральный государственный орган власти, прекрасно зная в цифрах и фактах убийственные последствия свободного отпуска в аптеках кодеиносодержащих лекарств, продолжает и продолжает способствовать доставке смертоносных полуфабрикатов к молодым потребителям едва ли не на дом. Более того, демонстрирует феноменальные успехи – на зависть афганским и среднеазиатским наркобаронам! Объемы продаж кодеиносодержащих лекарств за последние пять лет выросли по регионам от 25 до 600 раз! А розничное распространение и потребление героина, наоборот, устойчиво стали падать. И к настоящему времени почти в половине регионов страны афганский героин уже на 30-60% вытеснен дезоморфином.

Это что, наше государство так успешно поддерживает отечественного производителя? А Госнаркоконтроль, наращивая удары по афганскому героину, получается, всего лишь «работает» на минздравовскую наркоту?

Происходящее можно было бы назвать театром абсурда, если бы за этими спектаклями не стояли миллиарды долларов, если бы фармацевтическую промышленность не курировал супруг министра здравоохранения – министр промышленности и торговли Виктор Христенко, и если бы Интернет не был забит подметными статьями о прямой вовлеченности супругов в интересы отдельных фармацевтических олигархов.

Не могу поверить, что театр абсурда специально организован для того, чтобы каждый раз, перенося сроки ввода рецептурного отпуска, выдумывать соответствующие объяснения и «солидную» весомую аргументацию.

От чиновников в Белом доме доходила информация, что Минздрав для переноса сроков на очередные полгода каждый раз пишет секретные письма, в которых в стиле триллеров описывается тот непоправимый урон, который будет нанесен российским бабушкам в связи с необходимостью для них выписывать себе рецепты для получения доступа к кодеиносодержащим препаратам. При этом по-своему выдающийся цинизм этих писем – не только в том, что, как говорят, тем самым минздравовские чиновники намекают нашим высшим руководителям про опасность для них в электоральном плане (мол, бабушки могут и не проголосовать или даже проголосовать против того, кто введет рецепты), но и потому, что сами бабушки подобные препараты употребляли не всегда. Их, бабушек, о которых сегодня столько трогательной заботы, как и их внуков, также подсадили на кодеин лишь в 2000-е гг., по существу, превратив в скрытый наркоконтингент.

К следующему разу могу подсказать Минздраву такой новый и убойный аргумент: мол, такие нехорошие люди как, в частности, Крупнов, хотят ограничить или даже заместить кодеиносодержащие препараты, поскольку попросту состоят на службе у обижаемых нашим Минздравом афганских наркобаронов… Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно!

Полное бессилие государства по отношению к едва ли не легальной государственной наркотизации проявилось и вчера в ходе передачи «Специальный корреспондент» с Марией Ситтель на государственном же телеканале «Россия-1» (смотреть передачу можно в записи здесь). Журналист Аркадий Мамонтов представил точный и жесткий фильм «Крокодил» (так называют дезоморфин наркоманы), из которого следовало, что безрецептурный отпуск кодеиносодержащих веществ воспроизводит и стимулирует дезоморфиновую наркоманию, что государство своим бездействием (как минимум) и является главным организатором дезоморфиновой эпидемии – молохом, пожирающим наших детей и внуков.

Тем страшнее было абсолютно пустое, ни о чем обсуждение этого фильма гостями в студии. Вообще поразительно: при обсуждении этого вопроса, на 110% касающегося Минздрава, в студии не было прямого ответственного представителя Минздрава в ранге хотя бы заместителя министра. А главный нарколог Российской Федерации Евгений Брюн, входящий в номенклатуру данного министерства на общественных началах, продемонстрировал не только чудеса ухода от поставленной фильмом проблемы, но и способность искусно дезинформировать общественность.

С самого начала он блистательно, если не гениально, перевел поставленную фильмом проблему убийственной доступности кодеиносодержащих препаратов через немыслимо плотную и повсюдную аптечную сеть в глубоко прочувственные рассуждения о духовности, уроках Евангелия, качеством наполненности души наркомана и т. п.

Дело, мудро поведал нам Евгений Алексеевич, вовсе не в том, по рецептам отпускать лекарства или без рецептов, поскольку в мире это, знаете ли, батеньки, бывает по-разному. Дело в самой молодежи, которая, надо же, не в состоянии удержаться от того, чтобы не забегать в аптеки и не покупать за копейки почти готовый наркотик. Дело в ценностях молодежи, ее недостаточной просвещенности! Вот где собака зарыта.

Это была сюрреалистическая пьеса выдающегося режиссера и актера. Рекомендую смотреть и изучать игру Евгения Алексеевича Брюна во всех театральных вузах, и не только нашей страны.

Главный нарколог страны вместо того, чтобы сразу после показа душераздирающего фильма Мамонтова рассказать, что он и Минздрав сделали или собираются сделать для прекращения легализованного убийства молодого российского населения, вещает миру о непреходящей важности духовных ценностей!

Проблеме организованного истребления государством своего собственного населения через изощренные инфраструктурно-логистические аптечные сети главный нарколог страны с пафосом противопоставил пасторские беседы – причем не по отношению к себе, Минздраву, аптекам и аптекарям, на худой конец, а по отношению к самим жертвам!

Затем Евгений Алексеевич изящно ввел главный тезис нынешней верхушки медико-наркологической корпорации: «Снижение спроса – вот главная проблема». И с потрясающей честностью на лице дезинформировал миллионы зрителей главного телеканала страны, рассказав им, что якобы в 2000 году «мировое сообщество пришло к выводу, что борьба с рынком наркотиков абсолютно неэффективна». Это, конечно же, абсолютно не соответствует действительности: все ооновские базовые документы и доклады по борьбе с наркоманией однозначно утверждают о необходимости диалектического сочетания борьбы как со спросом, так и предложением, без их разрыва.

Но кто это будет проверять? Евгений Алексеевич Брюн был прав при этом в главном: на мировое сообщество можно валить что угодно, и бомбежки Ливии с Югославией, и подобную чушь про неэффективность борьбы с рынком и предложением. Ведь мировое сообщество в суд не подаст.

Но смысл был более чем ясен: нет никакой проблемы в том, что государство не останавливает наркопоток кодеиносодержащих таблеток и их доставку едва ли не до каждого отдельного подростка и молодого человека.

Мысль старая и великолепная.

Это вроде того, что не надо, мол, заморачиваться, когда вокруг ваших детей полно наркобарыг, втягивающих их в потребление того же героина. Пусть себе ходят по школе и втягивают, это же никакого значения не имеет, говорит нам главный нарколог страны. Важно, чтобы дети при этом были духовные. Будут духовными – никакая зараза к ним не пристанет, к воспитанным этим деточкам.

Ну а тем, кому с воспитанностью не повезло, видно, туда, в могилу, и дорога...

Свою лепту в этот ночной театр абсурда внес и директор общественной организации «Родители против наркотиков» из Ростова-на-Дону Алексей Селезень, имевший в свое время большой стаж потребления героина. Селезень залихватски заявил, что никакой пользы от ввода рецептурного отпуска не будет, поскольку так сказала ему его 18-летняя дочь – конкретно: «Вместо кодеиносодержащих лекарств наши нарики найдут что-нибудь другое». Мощный аргумент с канала государственного ТВ!

Все эти разглагольствования вынуждают меня сделать простой и страшный вывод: наш главный российский нарколог, разглагольствуя про духовность, на деле проповедует смерть. Смотреть все это было не только неприятно, но и омерзительно. Неужели правы те, кто утверждает, что наша наркология в ситуации наркокатастрофы давно превратилась в часть наркомании, обслуживая саму наркоманию, отражая ее философию и мировоззрение (подробнее об этом – здесь)?

В какой-то момент Аркадий Мамонтов явно перестал слушать разглагольствования собравшихся в студии несостоявшихся пасторов и философов и понуро замолчал. Неужели почувствовал, что к сути дела не только не вернутся, но и не заставишь никого вернуться?

Нет, так дальше продолжаться не может. Недопустимо, чтобы Министерство здравоохранения и социального развития Российской Федерации окончательно превратилось в Министерство смерти Российской Федерации.

Пора и власть употребить! Вот где себя мог бы показать созданный перед Днем Великой Победы «Народный фронт».

Эта статья, мягко говоря, не понравится ни Татьяне Алексеевне Голиковой, ни Евгению Алексеевичу Брюну. Многие обидятся. Но этот очередной крик направлен не против них, а против лекарственно-аптечной наркомании как почти уже государственного явления. Необходимо что-то делать, и срочно. Цена бездействия – минимум по 1000 убитых дезоморфином в месяц! Еще месяц проваландаемся – и еще одной тысячи нет. Никакой терроризм с шахидами по эффективности и рядом не стоит.

Понимаю, как трудно противостоять интересам лоббистов разных мастей. Но, Татьяна Алексеевна, давайте соберем общественную коалицию, создадим специальный общественный совет по решению проблемы дезоморфина. Привлечем «Народный фронт».

Введение рецептурного отпуска – самая минимальная первая мера. Да, она автоматически не решит всей проблемы, но из этого никак не следует, что эту меру не надо вводить. Еще правильнее – ввести строгий журнальный учет, а главное – интенсивное замещение кодеиносодержащих препаратов их безопасными аналогами. Когда-то ведь не только кодеин, но и опиум, и даже героин свободно продавались в аптеках, но из этого же не следует, что их и теперь надо свободно продавать!

Наше Движение развития готово организовать такую коалицию и помогать Вам здесь.