Ода Российским пограничникам или эта война научит вас Родину любить!
Об украинско-российской границе, я могу рассказывать долго и с упоением. Она менялась так же, как менялась война, приобретала новые краски, отношения, героев. Поверьте, граница - лучший лакмус войны.
В российских пограничников я влюбилась после истории, происшедшей в августе 2014 года с жителями станицы Козицинской. Это была любовь с первого взгляда. Мы тогда сильно тосковали по Украине, и все, что напоминало о Родине, воспринималось на ура. А тут из уст представителей России звучит ….
Заинтриговала? АТО! Начну по-порядку. Вообще-то, в нормальное время, станица Козицинская и ее жители назывались городом Антрацитом Луганской области. Но тут грянула любофф и город
отжали (освободили) русские казаки. Атаман Н.Козицин был человек не гордый, как у нас говорят, из простых, поэтому сразу пометил свою территорию, сменив название «город Антрацит Луганской области» на «станица Козицинская Ростовской губернии».
Город вздохнул, вот она, свобода. Козицинско-казачее амбре манило мародерством и махновщиной, водка лилась рекой, слезы счастья и похмелья туманили взгляд горожан.
Антрацит стал оплотом русского мира и казачьей вольницы. Уровень доносов и борьбы со всем украинским просто поражал масштабом и циничностью: горели книги, разрывались флаги, расстреливались горожане.
О причинах такой любви к России можно размышлять долго. Вот, например, наш приграничный Свердловск, отторг русский мир, проявив где-то 25% согласие нырнуть в путину путинизма. Я считаю, что это связано с близостью к границе.
Мы, приграничье видели, как живет сосед, а Антрацит, редко посещавший (многие жители были в России еще в бытность СССР) иностранные государства, совершенно не имел понятия о ценах, качестве услуг и товаров российской стороны. Ну, не будем о политике. Вернемся к нашим баранам, сори, горожанам.
Жители станицы Козицинской Ростовской губернии за месяц независимости от Украины и Луганщины, так уверовали в царя батюшку, Россию-матушку и в святые опухлости лица пана атамана, что в начале августа 2014 года устроили праздник прощания с укропией. Суть мероприятия заключалась в сожжении (разорвании, обмочении, обгаживании) украинского паспорта. Козицинцы ждали новых паспортов. Опять же, каждый своего. Кто-то российского двухголового паспорта, кто-то траурно-новоросского, кто-то независимого лнровского. Жаль, что народ, только после всех злоключений вспомнил, что зачинщики, которые брали их на "слабо" или на "люблю", свои паспорта не рвали. Так, будоражили толпу, и в сторону. Да и, не смотря на высокую поддержку русского мира, перспективы остаться без документа, удостоверяющего личность, судя по количеству кинувших паспорта в костер, понравились не всем. Но, где-то 15%- 20% горожан очистились от украинской кармы и уходили с площади, не обремененные бесценным грузом, рекомендуемым советским классиком к ношению в кармане широких штанин.
Тогда бои велись в направлении Дебальцево, Иловайск, Саур Могила и Харьковская, да и Донецкая трасса, по которой шли грузы на наши города, оказались под обстрелом. Кроме боев, народ, ставший под (внимание) голубо-желто-красные флаги Всевеликого Войска Донского, вдруг осознал, что автомат в их руках сравним с жезлом, в руках гаишника. Переодевшись в камуфляж и получив боекомплект, население рвануло на трассы. Начались грабежи.
Предприниматели, снабжавшие города продуктами питания и другими товарами просто оторопели от набегов и дани, которой их обложили казаки, да и уровень обстрелов был такой, что выезжать на простреливаемую со всех сторон трассу, стало опасным. И никто никуда не поехал. За пару дней в городах началась паника и с прилавков исчезли все продукты. Началась первая волна голода. Народ метался по городу с зажатыми в руках деньгами, но купить продукты не мог. Даже селяне, пострадавшие от набегов казаков, перестали привозить в город молоко, яйца, мясо, зерно и овощи. Те, у кого еще оставались товары подняли цены в 5-10 раз. А как вы думали, за любофф надо платить, за русскую, еще и приплачивать.
Свердловск тоже постигла такая же участь. Продукты не завозили, банки ушли из города, банкоматы были уничтожены, цены космические (хотя, если сравнивать с нынешними, то те, были еще нормальные).
Но мы, приграничье. Народ быстро смекнул, что к чему и рванул в Гуково, Новочерасск и Ростов. А как по-другому?! Это был единственный шанс снять деньги и купить продукты. Я писала об этом в рассказе «Дорога в Гуково». Слух о спасении от голода по городам разошелся быстро. В РФ потянулись караваны. На КПП приходилось выстаивать по нескольку суток, чтобы выехать в Россию.
В Антраците, сори, Станице Козицинской, нет своего КПП, поэтому жители этих мест ехали в РФ через наш «Должанский» или «Червонопартизанский» посты.
К КПП чинно подъезжают авто, набитые жаждущими спасения пассажирами. Начинается регистрация. В окошко подаются…подаются…паспорта ЛНР, Новороссии и даже Украины, но с внесенными исправлениями от пана атамана и наличием графы гражданство «Россия. Станица Козицинская Ростовской губернии». Народ, вальяжно опершись на стойку, ожидает регистрации. Хотя и недоумевает, мол, зачем одной стране граница, КПП, регистрация, таможня.
Погранцы и миграционка почему-то тянут с пропуском. Народ нервничает, а к окошку прибывает военных. Паспорта новых соседей погранцы и таможенники РФ почему-то передают друг другу и фоткаются с ними. В очереди и среди военных нарастает шум. В очереди роптание, шушуканье «почему», «зачем», «а, наверное, радуются, что мы теперь с ними вместе, одна страна». Среди погранцов нарастает…ржание.
Народ козицинский из очереди. Недовольно и вопрошающе:
-Почему не пропускаете? Мы же теперь одна страна, один народ, зачем вообще граница и таможня?
Из окошка:
-Что это, - указывает на пачку сданных паспортов.
-Паспорта.
-А еще раз спрашиваю, что это за чушь, - голос таможенника полон металла и цинизма.
-Паспорта. Мы жители станицы Козицинской ЛНР-Новороссии Ростовской губернии Российской Федерации, там же указанно. Мы - россияне!
Толпа, стоящая вне окошка, но в зоне слышимости падает от смеха.
-Россияне?! А-а-а-а-а! Россияне!!! Станица Козицинская!!! А-а-а-а-а! ЛНР-Новороссии!!! Ростовской гу-у-у-у-убе-е-е-ерни-и-и-и-и!!!! Дай сниму. Спроси еще раз, я не снял.
Из окошка:
-Какой губернии?
-Ростовской. Вы что, издеваетесь? Дайте телефон начальства, вызовите начальство. Мы - жители станицы, входящей в состав Ростовской губернии России. Нам так объяснили. У нас референдум был. Вы ж нас к себе взяли. У нас ваши казаки. Мы ж за вас, за нас, за..В общем, против Украины. Вы чего?
В толпе погранцов веселуха, переходящая в истерику:
- А, я теперь своих в Ростове тролить буду. Губерня!!! Так ростовских еще никто не называл. Губерня!!!
Из окошка:
-Нормальные паспорта есть, не эти, клоунские? И в толпу,- Эй, хватит ржать!
-Какие, нормальные, - народ в недоумении.
-Украинские, украинские!
-Нет! А зачем?
-А затем, что это граница Российской Федерации с Украиной. Российско-украинская граница. Нет такой страны Новороссия. Нет такой страны ЛэНэРа. Нет. Ни на карте. Ни на глобусе. И губернии Ростовской нет (ржачь в стороне). Есть Ростовская область РФ. И в ней нет станицы Козицинской. Покинули площадку досмотра, пока не задержали за незаконное пересечение границы.
-Как нет?- у народа шок, - а что это за паспорта? Нам их атаман выдал. Как же? У нас же ЛНРа. И атаман. И станица Козицинская. Да мы…да я…да мы на штурм…да мы с танками.
Погранцы хмурнеют и передергивают автоматы. Один из них выходит вперед:
-Слышь, станичники, это не шутки, - машет рукой в сторону своих, - а ну, хватит ржать. Это серьезно. Вы - Украина. Мы - Россия. Нет страны Новороссия и ЛНР, и губернии. Вы там себя, хоть штатом Козючинским обзовите, но проход государственной границы, только по паспортам граждан Украины. Для граждан других стран. Стран! А не кучки полудурков. Пропуск по паспортам их стран или загранпаспорту. Покинули территорию КПП.
Народ не сдвинулся. В глазах боль, отчаянье, горечь, недоумение, вопрос. Один не унимается.
-Слышь, да я ополчение. Я щас своих кликну. Мы вас тут…Укропов крошили и вас покрошим. Чё врете-то. Нас в Россию Путин взял.
-Вас никто не куда не брал. Президент РФ таких указов не подписывал, решений не принимал. Своих отбросов хватает. Вы сами себе войну устроили. Ничего, я думаю, на этой войне вас научат Родину любить. Всем покинуть территорию КПП,-и поднял автомат в воздух, -на три стреляю предупредительный и открываем огонь на поражение. Вернитесь в Украину!..
…Приехав в Антрацит, голодные и уставшие козицинцы еще долго рассказывали другим жителям губернии, что границу с Россией захватили Правосеки и, переодевшись в русских погранцов, не пропустили их в Россию. Те, кто не верил, ехали сами. Возвращались грустные и злые. Истории о русских правосеках на границе долго будоражили умы станичников. Судя по всему, слухи о Правом Секторе России дошли и до атамана Козицина, который взяв их за основу, на все обвинения в поддельных документах, отвечал кратко: «Вот, что Правый Сектор творит! Беззаконие! Против закона пошли, границу захватили, топчут веру православную, жгут земли Ростовские».
Через неделю, когда обвинения выдвигаемые пану атаману достигли апогея, а в ПС РФ уже никто не верил, в городе прошла зачистка. Казаки обошли дома и загребли в армию всех, кто не имел украинского паспорта. На передовую, без подготовки и обмундирования были кинуты все станичники, новороссы и лэнэры.
Те, кто выжил после ДАП и Иловайска, подались в бега, выехав на территорию Украины. Но это, уже другая история.
А вот фраза русского пограничника «эта война вас научит Родину любить», считаю, должна войти в историю этой самой войны.
П.С. После инцидента, народ приутих в гормональных порывах и стал разбираться, кого любят они, и кто любит их. Те, кто не попал под зачистку, немедленно сделали себе новый украинский паспорт.
Да, у нас в паспортных столах до сих пор за символическую сумму можно получить паспорт Украины. Для тех, кто получает паспорт по возрасту символическая плата 500 у.е. Для взрослых «потерявших» паспорт сумма еще символичнее -1 000 у.е. И свидетельство о браке, и свидетельство о рождении, и свидетельство о смерти. Все получают того образца, который заказывают. Кто еще верит в новосозданное пространство, получает документы с соответствующей регистрацией. Бесплатно! Украинские документы только за символическую сумму. В у.е!
П.С. С августа 2014 года российские пограничники не раз становились на защиту украинской границы, разрушая сказочные мифы о новоросском государстве. Коронные фразы российских погранцов-правосеков «За бордюр, в Украину», «Да назовись, хоть Обамой, только загранпаспорт покажи», «Это из-за вас у нас зарплата упала», «Это вы, идиоты, войну устроили, а мы из-за вас страдаем», «Покажи мне на глобусе свою Новороссию», и другие, как хорошая плеть, вышибает остатки новоросских надежд у пересекающих границу жителей Луганщины.
А вот военная техника из России проходит далеко от КПП, как бы случайно, через поле.
Часто задают вопросы, как вы там жили до войны, почему, раньше ничего веселого в жизни своих земляков не замечали, почему вообще там, все так изменилось.
Отвечаю. Жили, как все. С бедами, радостями. Кто-то умиленно вытирал слезы под красным флагом, кто-то сжимал кулаки под оранжевым, кто-то обещал не гнать порожняк под бело-голубым, кто-то верил в сердечно-белые обещания, а кто-то просто жил и работал, без флагов, так, просто по-совести.
Обычный среднестатистический город. Ужасная экология, власть, не менявшаяся 15 лет, шахты, степи, засуха. Сейчас, вспоминая, много хочется рассказать о том, как менялся Донбасс, как уходила после выборов и вновь появлялась после выборов вера в справедливость, как боролись мы и как боролись с нами. Историй много. И вот, думаешь, они не связаны с войной, а начинаешь разбирать, ан нет, это истоки войны. И много в этих историях и боли, и страха, и грусти, и безысходности, и смеха. Это жизнь. Я напишу и эти довоенные истории наших бед и побед. Не знаю, прочитаете ли, но напишу, даже для себя. Слишком много мы упускали из виду, на слишком многое махали рукой, мол, не важно. Оказалось, что сейчас, в войну, эти «не важно», сложились в огромный пазл, под названием «как уничтожили Донбасс».
Почему я начала писать только в войну? Да объясняла уже. Я ж не писатель. Страшно было, не понятно, абсурдно. Очень хотелось остановить, защитить, объяснить. И, поверьте, не только смешное подмечалось. А еще, как будто предчувствуя беду, хотелось любой ценой сохранить память о селе, земле, людях. Хорошую память.
А жили мы всегда с душой нараспашку. Вот, город, тот нет, тот все в себе, пыжился, важничал. В селе все от души и вон до того поля. Вот и хотелось сохранить эту душу.
Мы живем у границы. Никогда не сорились с соседями. Хотя казусы бывали. Не знаю, как где, а на Луганщине приграничье-это сплошной казус.
Только приехав в Гуково (Ростовская область) вы услышите «бардюр», «шо», «сальце», «куды прешь», «сапать», «городына», а за свадебным столом «ой, чи той кінь стоїть», «несе Галя воду», «ти ж мене підманула», а так же «добряче нагупатысь» под Верку Сердючку.
Жители Свердловска и Червонопартизанска поздравляют свою родню в Гуково по радио, которое транслируется и тут и там. Гуковских, Новочеркасских и Новошахтинских девушек стараются выдать замуж за украинских парней. Основания веские: потому что в Украине живут богато, мужики зарабатывают хорошо, и сваха таку самогонку гонит, шо когда пьешь, тайга вздрагивает.
До России, через поле, рукой подать. Поэтому приграничных казусов до войны было много, но заканчивались они по-доброму, по-соседски.
Вот, например, у нас есть ставок (озеро). Ставок-это с нашей стороны, с Украины, а озеро-это уже другой берег, Россия. Оно за дальним Провальским кряжем, между скал, прямо на границе. Называется нежно «Змеючий». Змей там столько, что купаться в том водоеме никто не рискует. Можно вынырнуть в таком ожерелье, что нервы не у каждого выдюжат. А то и с «уловом» в «семейниках».
Поехали как-то наши мужики на рыбалку. А клюет, как назло, только на русском берегу. Ну, рыбалка такое дело, мужики поймут. Наши для храбрости бах, потом за улов, шарах, потом…
Короче, картина маслом. Российские пограничники на берегу озера. Пара веселых кумовьев на берегу ставка и лодка с еще одни кумом посредине.
Русские пограничники кричат:
- Мужчина в лодке, вы гражданин, какой страны? Если вы украинец, то вы нарушаете государственную границу, если русский, то плывите назад, иначе будете нарушителем.
В лодке тишина. Плывущий, стоит в лодке, держит, как может равновесие, смотрит на них и молчит. С берега ставка:
- Пацаны, нэ гарячкуй, вин ще не определився. Но, вы лучше того, отойдить, от греха подальше. Бо ежели он определиться, шо он русский, то доплывет, будете пыжиков ловить аж до КПП.
Погранцы:
-А если он украинец?
С берега:
- То це вже легче. Доплывет до нас, накатит, закусит и полезет раков драть.
Погранцы отмахиваются и продолжают орать:
-Мужчина, вы пересекли государственную границу РФ, немедленно вернитесь назад! Мужчина, вы пересекли…
Наконец, тот, что в лодке, начинает подавать признаки жизни. Оглядывается, всматривается в берег, в воду. И вдруг (пардон за интим), расстегивает штаны и начинает поливать воду перед лодкой. Закончив, гребет назад. У погранцов культурный шок.
Мужик, гребет к берегу и громко так ругается:
- Задолбали, эти пересИкли. Откуда я знаю, де они пересИкли. Я по своему пересИклил, так что ничего я вам не нарушал. Моя лодка за мои пересИкли не заплывала, а де ваши пересИкли, мне не видно.
Занавес. Мужики ржали так, что протрезвели. Рыба ушла, а пограничники обиделись.
А бывало, мужики вмажут и промажут. Деревни-то границей не разделены. Есть вообще такие, что пол улицы Украина, пол улицы Россия. А если по кукурузному полю, да после шахтного бутылька, то можно выехать так, сказать, в самое сердце Гуково. Вот как-то блуканули наши мужики. На мотоцикле с коляской. Один, тот, что за рулем, ну, почти, как стекло. Второй, в люльке, спал всю дорогу. Просыпается:
-Слышь, кум, мы де?
Водитель:
-Кажись в России! Сиди тихо, щас вырвемся.
Тот, что в люльке:
-Твою ж дивизию!
-Водитель, оглядываясь по сторонам:
-Не, наше поле. Значит, уже на Украине!
В люльке:
-Япона маты!
Через пару километров, тот, что водитель, поразмыслив, спрашивает люлячника:
-Слышь, кум, я что-то не понял. Почему, если мы в России, то «твою ж дивизию», а если мы в Украине, то «япона маты»?
Из люльки:
-Не, ну ты чудной, разницы не видишь. Если мы в России, то были у моей родни. А значит, твою ж дивизию, я еще за прошлый шарапухер с ними не рассчитался. Мы ж тогда ихнего кабана сожрали. А если мы уже на Украине, то япона маты, мы ж были в России, до родни не заехали, шухерпухера не навели, кабанчика не сожрали, и дешевым бензином не заправились. Ну?! Сечешь разницу?! Вся поездка насмарку!
И опять о «Змеючем». Рыбное там место. Тихое. Про ставок мало кто знает. Но, зараза, а не ставок. Самый клев всегда та том берегу, где ставок уже озеро. Да, да, на русском. Чего только мужики не придумывают, чтобы и рыбку половить, и нарушителями не стать. Пытались вплавь, но ставок так кишит змеючками всех пород, сортов и размеров, что брррр. Есть, конечно, смельчаки, переплывают. Но, почему-то бдительные погранцы, всегда наших определяют и депортируют на другой берег за бутылку водки. Даже, если на том берегу их рыбаки, то нашего пловца, сразу вычисляют. И тут, один из бригады, переплывает и…сливается с местным пейзажем, погранцы проходят и его не трогают. Раз, второй, третий…. Мужики пристали, открой, мол, тайну, как всех вычисляют, а тебя, нет.
-А я делаю истинно русское лицо,- говорит везунчик,- взгляд вальяжно-презрительный, типа, я, русский, шо хочу то и делаю, моя земля, мол, топай-топай, охраняй меня, отсюда подальше. Вот они и понимают, что я свой.
На следующий рыбдень, мужики, хорошо приняв для храбрости, переплыли ставок и, приняв позу «я властелин земля русская» и стали ловить рыбу.
Погранцы не заставили себя ждать. Стоят, ржут, фотографируют, но не трогают. Мужики раскрепостились, поняли, что их за своих приняли. Еще больше важности напустили. Кто, нога за ногу сел, кто травинку жует, кто насвистывает что-то. У погранцов истерика. Рыболовы еще пуще брови хмурят, губы дуют, важности напускают. Подходят к ним погранцы:
-Мужики, давайте так, за смелость и креатив даем вам три часа лову, потом марш на свою Украину, и чтобы это было в последний раз, понятно.
Ну, наши понимают, что попались, соглашаются со всем. А шо делать. Но берет их за душу интерес, на чём же они попалились. С этим вопросом они к погранцам, мол, поясните, как же вы нас определили, что мы не местные. Погранцы буйные в этот день попались, неадекватные какие-то. Опять ржать. Слезы вытерли, автоматы поправили и говорят:
-Мужики, а ничего, что вы все пятеро, голые, с трусами на голове, рыбу ловите?!
Ставок –то «Змеючий» и чтобы змейка не дай Боже, куда не заплыла, мужики разделись, труселя на голову примотали, чтобы на берегу одеться, но приняли на грудь, и…
И никто никого не расстреливал, ГРАДАми не утюжил, не защищал, ни проявлял братской любви до гроба. Ведь жили же мирно, спокойно пересекая, торгуя, женясь, выходя замуж, крестя детей, работая, тихо, с пониманием, так сказать, по-соседски. Почему сейчас так? Никто не понимает. Поверьте, никто. Даже там, в России. Начинают задавать вопросы «зачем мы в этой войне». Ищут ответы. Вот и хочется своими рассказами напомнить, отрезвить. И тех, и тех.
Я больше пишу не о тех, кто «за Украину», хотя и надо. Надо писать о подвиге обычных граждан выживающих вопреки ЛНРу и России, восстанавливающих водоснабжение после обстрела, электричество после урагана, лечащих, оперирующих, спасающих. Почему они это делают? Да, можно бравурно сказать «для ЛНРы», но я- то знаю, что нет. Они это делают для людей. Для простых, ставших заложниками политических игр людей. Для меня, моей мамы, моей кумы, для моей соседки тети Вали, для новорожденного соседа Егорки, для беременной Настюшки, для моего села, города. Новосозданные недообразования покинут нашу землю, верю. Но если не будет света, воды, газа, шахт, ее покинут люди. Опустеет земля, умрет, бери, кто хочет. Не захочет братский народ, потом, что? Восстанавливай Украина?! Донбасс жив, пока там живут люди. Разные. Есть и с кашей в голове, но больше-то с мозгами. Смешные и жестокие, умные и глупые, талантливые и бездари. Таких людей много по всей стране. Оглянитесь и вы увидите моих героев в Полтаве и Харькове, Одессе и Киеве, Закарпатье и Донецке. Да и сами заблудшие и потерявшиеся, услышав смех, прочитав о созданных и навеянных им страхах, оглядываются. Может, и они что-то увидят.
Алина Кулик ездила с гуманитарной миссией на Луганщину, по родным селам.
Мы с ней познакомились на первой встрече, в декабре. Смотрю, в зале девушка плачет. Я уже про войну перестала рассказывать, а она все равно плачет. А после встречи подходит и говорит: «Я землячка, с Провалья!». Теперь вот вместе с землячками из «Ковчега» и помогаем родным селам.
Звонит и говорит: «Лена, еду возле твоего села. Все, как ты рассказывала. По обе стороны дороги желто-голубые остановки, между ними блок-пост и на первой букве называния наш, украинский, жовто-блакытный нарисован».
А как иначе. Все, как описывала. Правда надписи «Слава Украине» и «Пошли на…со своей новоотбросией» то и дело закрашивают. Закрашивают, а они появляются. Их снова закрашивают. А они снова появляются. Мистика.
Многие мои друзья и читатели думают, что мое село с первого дня войны было патриотичным. Нет. Обычное село. Здесь не понимают слова «патриотизм». «Ну, це шото политическое»- говорят селяне или «це шото западэньськое».
Вот. О западэньськом. Чувствую, как встрепенулись любители доказывать, что люди на Донбассе ненавидят Западную Украину. Западеньське-это зарубежное. Так у нас называют импортную технику, кино. Например, «а ты який холодильник купил, наш, чи западэньський?» или «кино смотрел вчера, нормальнее таке, западэньське, усех убили, один дурень выжил», «от триклята техника, ничого по нашому не написано, все на западэньський, поди, разберись, чего она хочет».
А знаете, какой фильм у нас в селе старики любят? «Про крутого мужика, шо не обделався». Угадали? Нет? Даю наводку. Фильм многосерийный и западэньський. Вторая серия «Не, ну реально мужик крутый, в таке встрять и не обделаться» еще одна серия «Когда ж вин обделается, бо я ще прошлый раз обделався». Да,да, это «Крепкий орешек». Когда Кузьмичу и Иванычу внуки «тырнет» провели и домашний кинотеатр поставили, то у нас в селе «посиденьки» начались, наша бой-пенсия такого насмотрелась, жуть. Хотя, это потом на войне пригодилось. Ну, об этом чуть позже. Хочу все по порядку рассказать. Сейчас о патриотизме. Ну, нет его в селе. Нет.
Не расскажут вам здесь историю Украины, не знаю, кто такой Бандера (и шо им усьо пужають, надоели уже, хоть бы раз сказали хто такой, шо делал), не споют полностью Гимн, может так, только первые строки. Но в домах вышитые рушники. А в орнаменте на домах желто-голубые тона. Не из-за патриотизма, нет, просто здесь любят вышивать, и цвет селянам нравится, солнечный, яркий.
Когда начали перекрашивать буквы в названии города на триколор, то люди возмутились «чого було трогать, веселенько було, яркенько, а намазали, як обшивка у гроба, тьху».
Когда снаряд попал в остановку, то рядом стоящих на блок-посте ополченцев заставили её отремонтировать и покрасить «як было, бо ваши оте бело - красные полосы тоску наводять и в тумане не видно, ще хтось влетит, а так яркенько, видно далеко, хай буде, как было».
Наше село славится на весь город своим Хрещатыком. Так и говорят, наш Хрещатык. Не потому, что люди любят Киев, а потому, что в селе больше 50 каштанов. Вот и прижилось название. Весной, просто волшебство. Свадебные кортежи любят к нам заворачивать, фотографироваться.
Когда поставили первый блок-пост, то ополченцы хотели срубить каштаны на дрова. Что тут началось. «Да я тоби за каштаны цей блок-пост не только з землею зравняю, я вас сам на дрова покрошу»- орал председатель,- «Не вами сажено, не вам рубать. Эти каштанам на день рождения села сажали, не дам, хоть стреляй». Стрелять не стали, каштаны не трогают. В селе чистота, деревья выбеленные, бордюр тоже.
Когда начиналась война, в селе тоже о разном говорили. И ссорились, и спорили, но без обид и драк. И пенсию хотели, и чтобы порядок был, и чтобы власть не крала, и чтобы дороги сделали, но больше боялись, чтоб чего плохого не было, потому что «це погано, колы розвалюють страну, розвалить це раз плюнуть, стоить потом довго придется».
Я думаю, что поворотным в истории села было первое собрание, сходка. Причина сходки была тревожная и даже страшная.
Дело в том, что в селе сразу, когда началась заваруха, появилось кубло махновцев. Ополчению они не подчинялись, мотались по селам, грабили. Пьянь одна, наркоманы, и местные, и приезжие появились. На селе, привыкшем к размеренной, тихой жизни, стало неспокойно. А ведь, раньше, уходя в огород или к соседям, дом не замыкали.
От этих, как их называли махновцев, все старались держаться подальше. Хотя местные к ним примкнули, но в основном из барыг, так у нас называют алкашей.
Моя кума, как-то вышла в огород, май месяц был, в огороды у нас в степь выходят, в поля. И тяпает себе тихонько. Вдруг кто-то хватает ее за горло и начинает душить, халат рвет. Она потом рассказывала, что такой страх был, что не помнит, чтобы кричала. Вроде и кричала, а голоса не было. Начала она бороться с насильником, повернулась, а это один из наркоманов-махновцев. С автоматом. Ей совсем плохо стало. Говорит, борюсь с ним, а в глазах темно. Вдруг, раз, насильник Пашка, обмяк и упал, а за ним сосед стоит с дрыном, так у нас называют любую тяжелую палку. Кричит ей, Валька, побежали. Он потом тоже рассказывает, что, мол, в поле порался, так у нас называют работу, вдруг сзади кто-то ему пинка под зад, он обернулся, нет никого, а через три огорода соседку отморозок к земле давит. Он за дрын и…
Это был предел терпения. Собрали сразу сход. Вызвали коменданта, председателя. Я приехала. Кума дрожит, просит, Лена, Христом Богом молю, молчи, не надо, всех ведь положат. Шушера эта, так у нас называют люмпен, пришла, поигрывая автоматами. И сразу начала с нападок, мол, сами виноваты, тяпаете в неправильной, завлекающей позе, ходите на каблуках, накрашенные, а надо, как раньше на Руси, юбка до полу, глаза додолу. Нашлись и те, кто с ними согласился, мол, завсегда в насилии баба виновата, завлекает, а власти надо помогать, содействовать. Может у Пашки помутнение через неопохмел, так надо было Валентине опохмелить страдальца, чарку поднести, покормить, и конфликт бы решился.
И тут, скорее всего от этой поддержки, Пашку и понесло. Он говорит, что да, мол, надо привыкать к новой власти, поддерживать ее всячески. Мол, все, он вводит новые законы, теперь село будет ему и коменданту платить десятину, поставлять ко двору оброк, девок молодых и вообще, он теперь на селе и милиция, и полиция, и власть, и председатель, и мать родная, и Господь Бог.
-Едрить, полицаи на селе, - выдохнул Кузьмич, схватившись за сердце, война, бабы. Война!
В один миг село сразу стало аполитичным, мужики посуровели, бабы замолчали и вытерли слезы. На глазах люди менялись, у них, как пелена с глаз падала. Даже подпевалы округили глаза и закрыли рты. Оброк, полицай и новшества от новой власти людям не понравились. Разговоры о поддержке ополчения в селе закончились. Только, кто заговаривал о «вот придет Россия и будет» предупреждали тихо, без политики, патриотизма, так, в ухо за углом дадут, и все. Против махновцев началась тихая партизанщина. Как сказали старики, «ежели у нас оружия нет, это еще не значит, что село ихнее».
Не буду рассказывать все военные тайны, но у нас сгинуло 3 полицая. Один, выжил, только почки лишился. Про село пошла недобрая молва, мол, ведьминский край. Полицаить там больше никто не хочет. После того, как там еще чуть осетинов змеи потрепали, а потом анаконда-людоед русских секретчиков чуть не съела, военные на селе поставили «крест». В том смысле, что его просто стали обходить внимание и забыли к нему дорогу. Да и блок-постовые постепенно разъехались.
А после того, как село пережило обстрел «Градами» и люди увидели, кто и откуда по ним стреляет, то разговоры о братском народе прекратились.
«Треба шото с этим делать, бо без государства життя не буде»- решили старики. Но, что они могли сделать против вооруженных бандитов, соседей, приезжающих на «Искандерах», пьяни, рыскающей по селам на переделанных под тачанки «джипах»…Тогда решили, жить так, «чтобы после войны не было стыдно в глаза людям дывытысь».
С одной стороны села, знак «заминировано», с дрогой стороны села знак «заминировано». Местные в курсе. Не местные обходят село десятой дорогой. Так и живут.
Некоторые истории из жизни села я вам уже рассказывала. В историях «Про блесну», «Про бычка», «Про разминирование», «Пенсионные мудрости». Все герои или их прототипы, слава Богу, живы. Не все остались жить в селе. Если кому из молодежи удалось вырваться из зоны и устроить жизнь на новом месте, забирают стариков. Новые истории еще расскажу.
Пока стоят наши села. Хотя сев не начался. Озимые отсадили, но 30% от пахоты. Яровых сеют только 20% от ежегодного. Селяне говорят о надвигающемся страшном голоде, так как у людей нет денег, чтобы кормить скотину, сажать и сеять. Фермера сворачивают работу, не продали прошлый урожай, нет кредитования, стада угоняют мародеры.
Старики уезжать не хотят. «Умирать так здесь, на родной земле»- это слова каждого пожилого человека. Молодежь гонят прочь из зоны: «Хоть вы, дитки, живи останьтесь». Но рассаду сажают, и степям улыбаются, ведь степи сейчас голубые от пролесков, которые, как волны колышутся под весенним солнцем. Еще чуть-чуть и откроет свои солнечные глазки калюжница, и станет совсем тепло на душе, ведь глаза будет радовать голубое небо и золотистые от цветов адониса и калюжницы степи.
«Ожива земля, просыпаеться»- улыбаются старики – «То ще й мы поживемо, поборемось».
А земля она ведь все чувствует. Я это уже видела. Тогда в обстрелы. Мистику земли, мистику села. Что-то необъяснимое и непостижимое, что защищало нас. Как тот пинок под зад соседу, который, возможно, спас жизнь моей куме. От кого он?
Вот о мистике земли и будет мой новый рассказ…
Сайт автора Олена Степова
olenastepua@gmail.com
Заказ книги