Арифметика морозной битвы. Мог ли вермахт взять Москву?
Ровно 80 лет назад, в начале декабря 1941 года, Красная армия готовилась к контрнаступлению под Москвой – после того как предшествующее наступление войск нацистской Германии на столицу СССР окончательно выдохлось. Московская битва стала первым крупным поражением вермахта во Второй мировой войне. Оно совпало по времени с другим важнейшим событием, изменившим ход Второй мировой: нападением Японии на базу ВМС США в Перл-Харборе и последующим вступлением Соединенных Штатов в войну на стороне антигитлеровской коалиции. После Московской битвы и Перл-Харбора победить Советский Союз, который развернул все свои ресурсы и начал получать помощь от западных союзников, Германия уже не могла. Но были ли у нацистов в 1941 году вообще шансы на взятие Москвы – и возможную общую победу в войне на Восточном фронте?
Красноармейцы у зенитной пулеметной установки М4 на крыше гостиницы "Москва"
Как правильно посчитать Красную армию
Перед началом операции "Тайфун" (наступления вермахта на московском направлении в конце 1941 года) отдел германского генштаба "Иностранные армии – Восток" оценивал максимальный советский потенциал в 390 дивизий, из которых на фронте находилось 260 пехотных и моторизованных, 50 танковых и 20 кавалерийских дивизий, в резерве Ставки – 40 и на других фронтах (Дальний Восток, Иран, Закавказье) – 20 дивизий. Глава отдела полковник Эберхард Кинцель и его сотрудники оценивали население европейской части СССР примерно в 160 млн человек, а азиатской части – в 30 млн (эти оценки были занижены более чем на 15 млн человек). Германская разведка полагала, что на основе призыва из 1 млн гражданского населения в европейской части СССР можно сформировать 2 дивизии, то есть всего 320 дивизий, тогда как в Азиатской части – не более 50. К началу операции "Тайфун", по оценке Кинцеля, эти расчетные величины уже были превышены на 20 дивизий, так что никаких ресурсов у Советов не должно было остаться. Немцы к тому времени взяли на Восточном фронте уже около 3 млн пленных и надеялись, что силы Красной армии на исходе.
Но отдел "Иностранные армии – Восток" учитывал только такие советские дивизии, которые можно было более или менее обучить и вооружить по штату. Немцы в тот момент не знали, что Сталин бросит в бой дивизии, состоявшие из слабо обученных новобранцев и не полностью укомплектованные вооружением и техникой. В действительности 1 октября 1941 года Красная Армия имела на фронте 213 стрелковых дивизий, 18 стрелковых бригад, 11 отдельных стрелковых полков, 7 воздушно-десантных бригад, 30 кавалерийских дивизий, 1 огнеметный батальон, 8 укрепленных районов (УРов), 5 танковых дивизий, 2 мотострелковые дивизии, 37 танковых бригад, 2 отдельных танковых полка, 4 мотоциклетных полка, 42 отдельных танковых батальона и 2 дивизиона бронепоездов. Теперь для простоты подсчетов и сравнений переведем всё это в более "однородные" единицы. Условно примем за эквивалент:
одной стрелковой дивизии – 2 стрелковые или воздушно-десантные бригады, 4 отдельных стрелковых полка или 2 УРа,
одной мотострелковой дивизии – 4 мотоциклетных полка,
одной танковой дивизии – 2 танковые бригады,
одной танковой бригады – 2 отдельных танковых полка или 4 отдельных танковых батальона.
В итоге силы Красной армии на советско-германском фронте можно оценить в 235 стрелковых и мотострелковых дивизий, 30 кавалерийских и 34,5 танковые дивизии, а всего – в 299,5 дивизий. Если пересчитать таким образом остальные силы, имевшиеся в распоряжении советского командования, получим следующее:
в резерве Ставки Верховного Главнокомандования – эквивалент 8 дивизий,
во внутренних округах – эквивалент 30 дивизий,
в составе 53-й, 46-й и 47-й армий, находившихся в Иране, – эквивалент 19 дивизий,
в составе Закавказского фронта – эквивалент 15 дивизий,
в составе Забайкальского фронта – эквивалент 11 дивизий,
в составе Дальневосточного фронта – эквивалент 32 дивизий.
Всего, помимо 299,5 дивизий на фронте, в тылу Красная армия располагала 115 дивизиями, а в общей сложности – 414,5 дивизиями. Кроме того, в процессе формирования находились еще 56 стрелковых дивизий, 20 воздушно-десантных бригад, 5 стрелковых бригад и 24 кавалерийские дивизии. (Источник: Боевой состав Красной Армии. Ч. 1. (июнь – декабрь 1941 года). Под ред. А.Н. Грылева. М.: Воениздат, 1963. С. 49–59)
Подавляющее большинство этих дивизий было сформировано и попало на фронт еще до конца Московской битвы. На трех советских фронтах – Западном, Резервном и Брянском, противостоявших группе армий "Центр" в операции "Тайфун", на 1 октября 1941 года насчитывалось 83 стрелковые дивизии, 1 стрелковый полк, 1 мотострелковая бригада, 9 кавалерийских и горно-кавалерийских дивизий, 2 УРа, 1 огнеметный батальон, 2 мотострелковые дивизии, 2 мотоциклетных полка, 1 танковая дивизия, 13 танковых бригад, 4 танковых батальона. Это – примерно 104,5 расчетные дивизии, или 34,9% всех советских сил на фронте, но при этом лишь 27,4% всех танковых соединений.
Оборона Москвы. "Рабочий батальон" Красной Пресни, 1941 год
Кто был подготовлен лучше
Немцы для операции "Тайфун" привлекли 49 пехотных дивизий, 1 кавалерийскую дивизию, 1 кавалерийскую бригаду, 4 охранные дивизии, 14 танковых дивизий, 7 моторизованных дивизий, 1 моторизованную бригаду, 1 моторизованный полк. К началу октября на всем советско-германском фронте у Германии было почти 2500 танков, в том числе около 1500 танков – в составе группы армий "Центр". Численность этой группы армий к началу октября 1941 года российские историки определяют в 1,8 млн человек (Источник: Россия и СССР в войнах XX века. Книга потерь. Под ред. Г.Ф. Кривошеева. М.: Вече, 2010. С. 269), а немецкие – в 1,9 млн. В любом случае это больше половины всей живой силы, которая имелась у вермахта на Восточном фронте. Германское командование смогло сконцентрировать на московском направлении гораздо большую часть своих сил, чем советская ставка. Особенно это касалось бронетехники. В группе армий "Центр" было сосредоточено 60% всех танков и штурмовых орудий, находившихся на Восточном фронте.
Советское командование рассредоточило танковые силы по разным фронтам, поскольку на северо-западе оно пыталось прорвать блокаду Ленинграда, а на юге стремилось удержать Крым
Советское же командование рассредоточило танковые силы по разным фронтам, поскольку на северо-западе оно пыталось прорвать блокаду Ленинграда, а на юге стремилось удержать Крым. Но больше всего Сталин и его генералы опасались развития германского наступления на юго-западном направлении через Ростов-на-Дону, поскольку немцы могли захватить нефть Баку и Северного Кавказа – главный источник горючего для Красной армии. Поэтому в составе Юго-Западного фронта на 1 октября имелась 1 танковая дивизия, 12 танковых бригад и 9 танковых батальонов, а в составе Южного фронта – 4 танковые бригады и 7 танковых батальонов. Еще 4 танковых батальона было в Отдельной Приморской армии. Всего на юге были сосредоточены 22 расчетные танковые бригады, тогда как в центре – только 16. Ставка рассчитывала, что резервом фронтов московского направления станут войска Московского военного округа, где находилось 7 стрелковых дивизий, 4 УРа, 50 огнеметных рот, 1 мотоциклетный полк, 12 танковых бригад и 5 танковых батальонов, то есть почти столько же танковых частей, сколько их было в составе Западного, Резервного и Брянского фронтов.
Справочник Г.Ф. Кривошеева (Россия и СССР в войнах XX века. Книга потерь. Под ред. Г.Ф. Кривошеева. М.: Вече, 2010. С. 271) определяет численность советских войск на московском направлении на 1 октября 1941 года в 1 млн 250 тысяч человек. Однако в том же справочнике утверждается (с. 268), что 29 сентября, к началу Донбасской оборонительной операции, войска советского Южного фронта и 6-й армии Юго-Западного фронта, имея 23 стрелковые дивизии, 1 УР, 5 кавалерийских дивизий и 6 танковых бригад, насчитывали 536 500 человек. Это в 2,3 раза меньше, чем три фронта на московском направлении. Но на Западном, Резервном и Брянском фронтах стрелковых дивизий было 83, кроме того, в составе Брянского фронта была танковая дивизия, а в составе Западного – две мотострелковые, и по численности они не уступали стрелковым дивизиям. Всех этих соединений в составе трех фронтов оказывается в 3,7 раза больше, чем на юге. Можно предположить, что и реальная численность войск Западного, Резервного и Брянского фронтов была примерно в 3,7 раза больше, чем у войск Южного фронта и 6-й армии к началу Донбасской операции. Тогда численность советских войск на московском направлении перед началом операции "Тайфун" можно оценить в 1 млн 985 тысяч человек. Эта оценка кажется более близкой к действительности.
Число самолетов в составе трех фронтов процитированный справочник определяет в 667 машин, танков – в 900, артиллерийских орудий и минометов – в 7600. По мнению Г.Ф. Кривошеева и его соавторов, группу армий "Центр" поддерживали 1390 самолетов люфтваффе, 1700 танков и более 14 тыс. орудий и минометов (с. 269). По оценке новозеландского историка Дэвида Стахеля, группа армий "Центр" в начале октября имела только 1500 танков (неясно, входят ли в это число штурмовые орудия) и 3000 орудий, а 2-й воздушный флот, поддерживавший эту группу армий, располагал к 1 октября только 1000 самолетов. (Источник: Stahel D. Operation Typhoon. Hitler's March on Moscow. Cambridge Univ. Press, 2013. P. 300) На практике никакого численного перевеса в самолетах у немцев не было, так как на московском направлении действовали также истребители ПВО Москвы и дальнебомбардировочная авиация. Таким образом, в начале операции "Тайфун" немцы не имели превосходства ни в людях, ни в числе самолетов. А превосходство в танках во многом компенсировалось как советским численным превосходством в артиллерии, так и наличием значительного числа бронетанковых частей и соединений в составе Московского военного округа. Кроме того, советские войска обладали качественным превосходством в танках. На стороне немцев, однако, был более высокий уровень подготовки экипажей и командования танковыми соединениями.
Бойцы противовоздушной обороны с аэростатом на площади Застава Ильича в дни обороны Москвы
Москву было чем защищать
В первоначальном успехе немецкого наступления роковую роль сыграло отсутствие координации действий трех советских фронтов. Из Генштаба в Москве ее осуществлять было сложно, а на месте не был назначен генерал, которому подчинялись бы Западный фронт генерал-полковника Ивана Конева, Резервный фронт маршала Семена Буденного и Брянский фронт генерал-полковника Андрея Еременко. Хуже того: часть армий Резервного фронта действовала в полосе Западного, что еще больше осложняло ситуацию. К тому же командующий Западным фронтом Конев ожидал главного удара в центре, вдоль шоссе Минск – Москва, и соответствующим образом расположил свои войска, хотя весь опыт войны говорил о том, что немцы для окружения противника применяют двусторонний охват на флангах. Конев также опоздал с отводом армий фронта. За период до 18 октября группа армий "Центр" взяла 673 098 пленных (Stahel, pp. 161–162). Всего за октябрь на советско-германском фронте вермахт захватил 1 037 738 пленных.
По свидетельству главного маршала авиации Александра Голованова, Сталин был потрясен разгромом на Западном направлении:
"– У нас большая беда, большое горе, – услышал я наконец тихий, но четкий голос Сталина. – Немец прорвал оборону под Вязьмой, окружено шестнадцать наших дивизий.
После некоторой паузы, то ли спрашивая меня, то ли обращаясь к себе, Сталин так же тихо сказал:
– Что будем делать? Что будем делать?!
Видимо, происшедшее ошеломило его".
Советские потери убитыми и ранеными с начала "Тайфуна" и до 18 октября немцы оценивали в 325 тысяч человек (Stahel, pp. 161–162). Сама группа армий "Центр" за первые две декады октября потеряла 10 180 человек убитыми, 1950 пропавшими без вести и 35 233 ранеными. Почти всех пропавших без вести можно отнести к убитым. В тот период, по нашей оценке, советские потери убитыми в среднем превышали немецкие в 16,6 раза (Соколов Б.В. Правда и мифы Второй мировой войны. М.: Вече, 2018. С. 393). Тогда потери трех советских фронтов за первые 20 дней октября можно оценить в 204,2 тыс. убитыми и примерно такое же число ранеными. За третью декаду октября группа армий "Центр" потеряла 3489 человек убитыми, 606 пропавшими без вести и 11 412 ранеными. Советские потери за эту декаду можно оценить в 68 тысяч убитых и примерно такое же количество раненых. За октябрь численность трех фронтов могла уменьшиться на 1217,5 тыс. человек.
Немец прорвал оборону под Вязьмой, окружено шестнадцать наших дивизий. Что будем делать?!
Однако даже после такого разгрома Москву было чем защищать. На 1 ноября 1941 года в составе трех фронтов (Калининского, Западного и Брянского) числились 61 стрелковая дивизия, 2 танковые дивизии, 2 мотострелковые дивизии, 5 мотоциклетных полков, 4 стрелковых полка, 2 воздушно-десантные бригады, 1 мотострелковая бригада, 11 кавалерийских дивизий, 1 кавалерийский полк, 23 танковые бригады, 2 танковых батальона. Из них месяцем ранее уже находились на фронте на московском направлении 43 стрелковые дивизии, 1 танковая дивизия, 1 мотострелковая дивизия, 1 мотострелковая бригада, 8 кавалерийских дивизий и 4 танковые бригады. Таким образом, по числу соединений те войска, которые уцелели от разгрома в Вяземском и Брянском котлах, составляли примерно 70% той группировки, которая защищала столицу 1 ноября. Численность этих войск, вычтя потери в октябре, можно оценить примерно в 767,5 тыс. человек, а численность прибывших новых соединений – в 328,9 тыс.
Кроме того, в войска московского направления наверняка поступили маршевые пополнения, но их численность определить затруднительно. Известно, что в сентябре три фронта, прикрывавшие Москву, получили более 193 тыс. человек маршевого пополнения, что составило около 40% от общего количества людей, направленных в действующую армию. Можно предположить, что в октябре пополнение было не меньшим, чем в сентябре. Тогда за счет маршевого пополнения численность трех фронтов могла вырасти до 1,3 млн человек. Численность же войск группы армий "Центр" в октябре сократилась на 62 870 человек – примерно до 1,8 млн. 1 ноября в войсках трех советских фронтов было 27,5 расчетных танковых бригад, за месяц их число возросло в 1,7 раза. Если танковые соединения были укомплектованы в той же пропорции, как и 1 октября, то число танков в них можно оценить в 1530 единиц.
В результате ликвидации Вяземского и Брянского котлов группа армий "Центр" на короткое время достигла преимущества над советскими войсками в 1,4 раза. Зато Красная армия добилась равенства по числу танков и завоевала господство в воздухе. К 1 ноября 2-й воздушный флот немцев имел лишь около 700 самолетов, тогда как ему противостояло примерно 1200 советских машин. Между 15 ноября и 5 декабря на московском направлении советские ВВС совершили 15 840 самолетовылетов против 3500 самолетовылетов люфтваффе. Перевес немцев в людях частично компенсировался тем, что, помимо войск трех фронтов, среди тех, кто оборонял Москву, 1 ноября числились 1 стрелковая дивизия и 5 дивизий народного ополчения, а также ряд артиллерийских частей. Это увеличивало силы обороняющихся примерно на 100 тысяч человек. Кроме того, в резерве Ставки находилась 10-я армия, предназначенная для действий на московском направлении. Она насчитывала 7 стрелковых и 2 кавалерийские дивизии. Помимо этого в Московском военном округе имелись 1 стрелковая дивизия, 9 танковых бригад, 1 мотоциклетный полк и 23 танковых батальона. Здесь же формировалось еще 6 стрелковых бригад.
Сосредоточение сил и удар
Спасать положение под Москвой был направлен генерал армии Георгий Жуков, который стал энергично собирать как уцелевшие, так и срочно перебрасываемые войска для обороны столицы. Под его командование был передан Западный фронт, в который влили Резервный. Впрочем, через несколько дней из Западного фронта был выделен Калининский фронт, который возглавил Конев. Вплоть до 10 ноября сохранялся и Брянский фронт, которым после ранения Еременко командовал генерал-майор Георгий Захаров. Удалось устранить чересполосицу Резервного и Западного фронтов, но по-прежнему координировать действия трех фронтов на московском направлении приходилось с помощью Генштаба из Москвы. Правда, теперь это было легче делать, так как боевые действия приблизились к столице. Сталин не покинул Москву, несмотря на эвакуацию наркоматов и дипкорпуса, опасаясь, что его отъезд будет расценен как намерение сдать город.
Основные силы группы армий "Центр" вплоть до 18 октября были скованы борьбой с окруженными советскими войсками. После 7 октября погода ухудшилась и дороги превратились в сплошную грязь, после чего многие германские соединения пришлось снабжать по воздуху. Двигаться можно было только вдоль дорог с твердым покрытием, где сравнительно небольшие советские силы могли сдержать немецкие танковые и моторизованные части. К концу октября продвижение полностью остановилось из-за распутицы. Немцы собирались взять Москву широким двусторонним охватом, чтобы избежать затяжных уличных боев, но и в конце октября, и после возобновления наступления в середине ноября обходные группировки были еще очень далеко от намеченных рубежей и были вынуждены прекратить наступление в начале декабря из-за полного истощения сил. В ноябре группа армий "Центр" потеряла 9346 человек убитыми, 1957 пропавшими без вести и 34 471 ранеными, а всего 46 074 человека. Но в ноябре немцы уже несли потери и обмороженными. Если предположить, что число вышедших из строя обмороженных было примерно равно числу раненых, то численность группы армий "Центр" в ноябре могла уменьшиться на 80,5 тыс. человек и составить около 1,7 млн.
Маршал Семен Тимошенко и генерал (будущий маршал) Георгий Жуков на маневрах незадолго до начала советско-германской войны
10 ноября был временно упразднен Брянский фронт. Его армии были переданы Западному и Юго-Западному фронтам. Это было связано с предстоящим контрнаступлением, в котором должны были участвовать правофланговые армии Юго-Западного фронта. Сталин хотел, чтобы победа под Москвой ассоциировалась не только с именами Жукова и Конева, но и с близким к нему маршалом Семеном Тимошенко, который командовал Юго-Западным фронтом. Назначать же Тимошенко командующим маленьким Брянским фронтом было бы слишком несолидно. 24 декабря, когда определился успех контрнаступления, Брянский фронт был восстановлен. Но опять оставалась проблема координации действий трех фронтов. Ее приходилось осуществлять из Москвы Генштабу во главе с маршалом Борисом Шапошниковым. Там был и разработан план контрнаступления.
Первого декабря войска Калининского и Западного фронтов насчитывали 65 стрелковых дивизий, 17 стрелковых бригад, 4 стрелковых полка, 2 воздушно-десантные бригады, 1 лыжную бригаду, 17 кавалерийских дивизий, 2 кавалерийских полка, 7 огнеметных рот, 3 танковые дивизии, 1 мотострелковую дивизию, 4 мотоциклетных полка, 22 танковые бригады, 6 танковых батальонов. Кроме того, в наступлении против группы армий "Центр" участвовали правофланговые армии Юго-Западного фронта – 3-я и 13-я, в которых насчитывалось 11 стрелковых дивизий, 3 кавалерийские дивизии, 1 мотоциклетный полк и 1 танковая бригада. В резерве командования Юго-Западного фронта имелось 2 стрелковые дивизии, 1 мотострелковая бригада, 2 УРа 6 кавалерийских и горно-кавалерийских дивизий, 1 кавалерийский полк, 7 танковых бригад, 1 танковый полк и 1 танковый батальон. Войска обороны Москвы насчитывали 5 стрелковых дивизий и 2 лыжные бригады. В резерве Ставки для действий на московском направлении предназначались 28-я, 39-я, 60-я и 61-я армии. Кроме того, не были распределены между армиями находящиеся в резерве Ставки 1 стрелковая дивизия, 6 стрелковых бригад, 2 кавалерийские дивизии и 1 танковая бригада. В составе Московского военного округа оставались 2 стрелковые дивизии, 4 стрелковые бригады, 7 танковых бригад, 1 мотоциклетный полк, 6 танковых батальонов. Всего для контрнаступления под Москвой Ставка могла использовать 108 стрелковых дивизий, 32 стрелковые, воздушно-десантные и лыжные бригады, 4 стрелковых полка, 1 мотострелковую дивизию, 1 мотострелковую бригаду, 33 кавалерийские дивизии, 3 кавалерийских полка, 6 мотоциклетных полков, 3 танковые дивизии, 31 танковую бригаду, 1 танковый полк, 13 танковых батальонов, 7 огнеметных рот.
По сравнению с 1 ноября число стрелковых, танковых и мотострелковых дивизий возросло в 1,7 раза, кавалерийских дивизий – в 4,1 раза, стрелковых, мотострелковых, воздушно-десантных и лыжных бригад – в 11 раз. С учетом этого численность советской группировки, участвовавшей в Московской битве, по сравнению с 1 ноября, по всей видимости, возросла не менее чем в 2 раза. С учетом предполагаемых потерь в ноябре и маршевого пополнения численность группировки советских войск к началу контрнаступления можно оценить в 2 млн 234 тыс. человек – против 1,7 млн человек у немцев, которые никакими резервами не располагали. Перед началом контрнаступления Красная армия достигла существенного численного перевеса над противником.
Но еще более значительным было советское преимущество в бронетехнике. В октябре и ноябре немцы безвозвратно потеряли на Восточном фронте 719 танков, главным образом на участке группы армий "Центр", а получили в виде восполнения только 402 танка. Поскольку 60% всей германской бронетехники находилось на московском направлении, ее численность там могла уменьшиться на 200 машин – до 1300. Число советских танковых соединений на московском направлении с 1 октября до 1 декабря, наоборот, увеличилась в 2,3 раза. Ее можно оценить в 2070 танков, что в 1,6 раза больше, чем у немцев.
На банкете 20 декабря 1941 года Сталин уже явно чувствовал себя освободителем Москвы
В начале декабря против группы армий "Центр" действовали 1393 самолета ВВС Западного, Калининского и Юго-Западного фронтов, из которых боеготовыми были 910 машин. Штаб германского 2-го воздушного флота с частью сил был переброшен в Италию 15 ноября 1941 года. Группу армий "Центр" в начале декабря поддерживали 580 самолетов, но неизвестно, сколько из них были боеготовы. При этом советские самолеты летали с хорошо оборудованных и бетонированных аэродромов московского авиаузла, тогда как аэродромы, с которых действовали люфтваффе, были разрушены советскими войсками при отступлении, а полевые аэродромы обледенели. К тому же немцы испытывали недостаток горючего и порой не могли летать при такой погоде, при которой советские самолеты могли стартовать с московских аэродромов. Впервые за войну советская авиация делала ежедневно в несколько раз больше самолетовылетов, чем немецкая. В зимних условиях немцы зачастую не могли при отступлении эвакуировать поврежденные или даже исправные танки и самолеты – из-за нехватки горючего и антифриза и состояния дорог. В декабре немецкие безвозвратные потери танков и штурмовых орудий составили 375 машин, тогда как в качестве восполнения был получен лишь 1 танк. В январе 1942 года немцы потеряли 415 танков и штурмовых орудий при восполнении в 159 машин. Почти все потери пришлись на центральный участок фронта.
Объективно говоря, шансов взять Москву у вермахта не было. К ноябрю 1941 года все ресурсы блицкрига были исчерпаны. У Советского Союза же, опиравшегося на поддержку союзников, ресурсов, в том числе людских, хватило не только для победы в Московской битве, но и в войне в целом. Контрнаступление Красной армии отбросило вермахт от Москвы. По мнению многих генералов, и в частности Константина Рокоссовского, командовавшего под Москвой 16-й армией, в январе 1942 года, когда безопасность столицы была обеспечена, надо было остановить наступление (по ссылке. – с. 164). Но по настоянию Сталина оно продолжалось вплоть до 20 апреля 1942 года и привело к большим потерям без существенного выигрыша территории.
Тем не менее, победа Красной армии под Москвой во многом решила исход войны. Британский посол в Москве Стаффорд Криппс свидетельствовал (по ссылке. – с. 232): "На банкете 20 декабря 1941 года Сталин уже явно чувствовал себя освободителем Москвы, хозяином положения, который готов взять немцев измором в дальнейшей войне", в связи с чем он находился "в прекрасном настроении, ходил по залу, произносил короткие тосты в честь своих маршалов, чокался с ними, мало обращая внимания на присутствующих английских гостей".