Начиная с 10 - 11 декабря 2021 года путинские фашисты РоскомГовноНадзор начали блокировать сайт https://freedomrussia.org/ целиком по доменному имени через провайдеров в России. Требую немедленно разблокировать домен! Нигде нет решения суда на полную блокировку домена freedomrussia.org. Это беззаконный акт прямой политической цензуры!
Не застрахован никто: в РФ усилилось давление даже на системные СМИ
На помощь надзорным органам в России в поиске нарушителей ужесточаемых законов приходит искусственный интеллект - и это чревато опасными последствиями для СМИ и для общества.
Если репрессии в отношении оппозиционных СМИ в России сегодня уже едва ли кого-то удивляют, то что стоит за участившимися претензиями властей ко вполне системным изданиям? DW пообщалась с журналистами, юристами и политологами, чтобы попробовать объяснить этот тренд.
Два повода попасть в реестр "иноагентов"
16 ноября, во вторник, руководитель объединенной редакции РБК Петр Канаеврассказал в Facebook , что получил повестку в суд. Причиной стало цитирование в материалах РБК "иноагентов" без указания их статуса и упоминание запрещенного в России террористического движения "Талибан" без соответствующей маркировки (по статье административного кодекса о злоупотреблении свободой массовой информации). В беседе с DW Канаев рассказал, что в тот день ему пришли целых семь повесток, и что слушания пройдут в декабре в Симоновском суде Москвы.
Главред РБК пояснил, что если какое-либо издание цитирует людей или СМИ, которым присвоен статус "иноагентов", это становится поводом для внесения в реестр уже самого издания. Еще одна причина оказаться в реестре - это наличие иностранного финансирования, к которому можно отнести даже поступление денег по рекламным контрактам с зарубежными брендами. В РБК считают, что таким образом на редакцию оказывают давление, рассказал DW источник в издании на условиях анонимности.
Искусственный интеллект на службе у государства
Ситуацию усложняет еще и тот факт, что теперь проверка материалов в СМИ на соответствие законам поставлена на поток и автоматизирована, говорит в разговоре с DW директор Центра защиты прав СМИ Галина Арапова. По ее мнению, это в скором времени могут ощутить на себе многие издания.
Подобные нарушения в СМИ отслеживает Главный радиочастотный центр (подведомственное Роскомнадзору федеральное бюджетное учреждение) по ключевым словам при помощи специальной программы, продолжает юрист. Автоматически сгенерированные результаты проверки сотрудники центра направляют в Роскомнадзор, а ведомство составляет протокол о нарушении и направляет его в суд.
На данный момент за всеми без исключения протоколами следовали штрафы, а Роскомнадзору такие случаи создают статистику, констатирует Арапова. Хотя наказание изданий за формальное отсутствие пометки о статусе организации или человека, о котором они пишут, по ее мнению, противоречит статье 10 Европейской конвенции о защите прав человека.
Штрафы лауреату Нобелевской премии
17 ноября Басманный суд Москвы выписал шесть штрафов "Новой газете" и ее главному редактору, лауреату Нобелевской премии мира 2021 года Дмитрию Муратову - за упоминание а материалах газеты "иноагентов" без соответствующей маркировки. Заседания суда состоялись 11 ноября без представителей "Новой газеты" - их об этом не уведомили.
Роскомнадзор также направил в суд протокол в отношении онлайн-издания The Insider. Причиной стало отсутствие в публикациях СМИ маркировки о том, что оно объявлено "иноагентом" - The Insider отказывается маркировать материалы издания, так как издание не является российским. Максимальное предусмотренное за это наказание - 500 тысяч рублей штрафа для юрлиц.
Привлечение к административной ответственности СМИ за упоминание "иноагентов" без соответствующей маркировки - свежая норма, вступившая в силу 24 февраля 2021 года, напоминает Арапова.
Происходит комплексное изменение законодательства в отношении СМИ и гражданского общества в России: в декабре 2020 года разрешили признавать "иноагентами" физлица , в феврале 2021 года были приняты поправки, предписывающие указывать свой статус "иноагента" владельцам аккаунтов в соцсетях, в апреле ввели административную ответственность за отсутствие жилетов и пресс-карт у журналистов при освещении митингов.
Стать мишенью может любое СМИ
Теперь от подобных рисков не застрахованы и более лояльные к власти СМИ, считает политолог Аббас Галлямов. По его словам, российские власти поняли, что принцип борьбы со СМИ при помощи закона об "иноагентах" эффективен и решает поставленную задачу - уменьшает количество "врагов". При этом в стране не происходит ничего, что заставило бы власти пересмотреть этот курс.
Возможно, нападки на умеренно либеральные издания - такие, как, к примеру, РБК, по мнению сторонников гибких подходов в отношении оппозиции - это перебор, рассуждает эксперт в разговоре с DW. Однако к этому крылу во власти сейчас не особенно прислушиваются.
"На данный момент солируют "ястребы" - сторонники жестких действий, в очередной раз укрепившие свои позиции около года назад, когда начались силовые операции в отношении сторонников Алексея Навального", - объсняет Галлямов. Для них различия между системными и несистемными либеральными СМИ несущественны: если редакция по звонку сверху не пишет, что им сказано, значит, издание воспринимается как враг, резюмирует эксперт.
Репрессии затрагивают все общество
При этом все чаще встречаются довольно абсурдные случаи: например, повестку от Роскомнадзора получает "Первый канал" (за показ сюжета от "иноагента" - телеканала "Настоящее время"), а в реестр попадает крайне умеренное издание "Росбалт". Штрафа не удалось избежать даже телеканалу "Муз-тв" - он былоштрафован на 1 миллион рублей за "пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних" за эпатажные наряды участников "Премии Муз-тв".
Однако речь идет не только о репрессиях по отношению к СМИ - проблема правоприменительной практики гораздо шире и затрагивает все общество. Если раньше существовали четкие маркеры "свой - чужой" и "прилетало" только тем, кто бунтовал против власти, то сейчас эта граница стремительно размывается и под горячую руку попадают уже многие системные люди и компании, констатирует политолог Евгений Минченко. "Такое впечатление, что шансы попасть под раздачу в том или ином виде есть практически у каждого", - заключает эксперт.
У ворот Тора - Роскомнадзор приступил к осаде ключевого «средства обхода блокировок»
Десять лет назад, когда российская цифровая цензура находилась в младенческой стадии, я разбирал возможную тактику блокировок со специалистом, лояльным государству. «Мы можем заблокировать в интернете все что угодно», — сказал он. Так его учили в академии ФСБ или другом аналогичном учебном заведении. Я показал ему Tor, и специалист (не слышавший об этом проекте, что примечательно) заметил, что вот это, конечно, проблема. Заблокировать Tor будет не так легко, как обычную веб-страницу. Более того, пока у вас есть Tor, все остальные блокировки не имеют для вас принципиального смысла: в цифровом мире вы существуете совершенно автономно от российских властей. В начале декабря 2021 года Роскомнадзор предпринял первую серьезную попытку лишить российских пользователей этой автономности.
С технической точки зрения Tor (The Onion Router, луковый маршрутизатор) представляет собой зашифрованную сеть, систему «туннелей», построенных поверх инфраструктуры публичного интернета. Каждый желающий может установить на свой компьютер сервер Tor (ноду) и отдавать часть своего трафика людям по всему миру, которые хотят пользоваться интернетом анонимно. В отличие от обычных VPN (Virtual Private Network) у Tor нет единого поставщика услуг, система держится на сообществе пользователей, что обеспечивает большую гибкость и анонимность сети. Каждое сообщение в Tor шифруется и проходит через три разные ноды. Входной узел Tor знает отправителя сообщения (пакета данных) и следующую ноду, но не может расшифровать содержания сообщения и его адресата. Промежуточная нода необходима для того, чтобы по финальному узлу сети невозможно было отследить, откуда идет сообщение. Третий узел Tor знает, куда был отправлен пакет данных и предыдущий узел, но не видит отправителя. Ноды охраняют вашу информацию, как слои луковицы: каждая нода отвечает за свой уровень шифрования. Такой сложный маршрут для трафика и ограниченность пропускных способностей нод может привести к тому, что Tor работает заметно медленнее публичного интернета, но это плата за анонимность.
Побочным продуктом развития Tor стал знаменитый DarkNet — система сайтов, недоступных из публичного интернета, попасть на которые можно только через анонимные и зашифрованные «туннели». DarkNet знаменит тем, что в нем предлагаются нелегальные услуги, в том числе связанные с «пробивом информации» и торговлей запрещенными веществами. При этом Tor как явление гораздо шире, чем DarkNet. Далеко не все пользователи системы стремятся к нелегальным сделкам, обычно Tor используется для обхода цензуры в тех юрисдикциях, где пользователям сети угрожают преследованием за свободный поиск или публикацию информации.
В этом смысле Tor — наследник романтической эпохи раннего интернета, построенного вокруг идеи о том, что в отличие от реального мира в сети «можно все».
Переплетение реального и цифрового в нашей обыденной жизни давно поставило эту идею под сомнение. Но интернет, протоколы которого были когда-то разработаны на случай потери управления американской армией во время ядерной войны, децентрализован в силу своей технологической природы и делает проекты вроде Tor возможными вопреки давлению «реального мира».
Исторически Tor также связан с военными и научными ведомствами США, при этом его исходный код опубликован в открытом виде и доступен для исследования специалистами по всему миру, что защищает пользователей системы от слежки в интересах конкретных государств или корпораций. Сегодня Tor поддерживают значительное число структур по всему миру, заинтересованных в анонимном и безопасном интернете.
Главная уязвимость Tor связана с тем, что адреса входных и выходных нод доступны публично, именно их активность могут отслеживать цензурные ведомства. В 2017 году математика Дмитрия Богатова арестовали по подозрению в экстремизме, после чего выяснилось, что его вина состояла в том, что он держал сервер Tor на своем домашнем компьютере. Используя ее как выходную ноду, некий аноним действительно размещал в интернете экстремистские призывы. Самого Богатова в момент публикации записи даже не было дома, и в результате дело развалилось.
В случае атак на публично доступные ноды Tor использует так называемые мосты, узлы сети, которые помогают публичным нодам работать в случае их блокировки, дополнительно шифруя и маскируя трафик к ним.
По состоянию на 9 декабря в России заблокирована главная страница Tor Project, что может затруднить использование проекта пользователям-новичкам. Официальная причина блокировки, по заявлению российских властей, это борьба с торговлей запрещенными веществами. От Tor требуют удалить «противоправную информацию», хотя в данном случае это, кажется, технологически невозможно и противоречит смыслу существования проекта как неподцензурного инструмента обмена информацией.
В течение предшествующей недели российские власти также пытались блокировать публичные ноды и мосты Tor и частично преуспели в этом: сеть в России работала с перебоями. Кроме того, частично фильтровался трафик сети, что в очередной раз становится демонстрацией растущих технологических возможностей Роскомнадзора. В будущем мы, скорее всего, столкнемся с новыми попытками отключения российских граждан от Tor, поскольку это является политической задачей «суверенного рунета». Граждане России в рамках этой «суверенности» должны иметь доступ только к той информации, которая согласована государством.
Параллельно с атаками на Tor будет развиваться давление на VPN-сервисы, выполняющие схожую функцию.
Tor держится на развитом сообществе программистов, специалистов по шифрованию и обычных энтузиастов, для которых принять вызов Роскомнадзора — это интересная профессиональная задача и даже веселая игра. Заблокировать Tor полностью пока не получилось ни у одного государства мира, хотя можно добиться того, что пользоваться им станет предельно неудобно.
Кажется, в этом и состоит сейчас социальная, а не технологическая задача российских цензоров. Даже если 1–5% россиян по-прежнему будут жить в свободном интернете, остальные перейдут под тотальную опеку «ВКонтакте» и других «суверенных» социальных сетей.