Расстреляны отец, дедушка и брат: Советские репрессии и путинская агрессия

nkvd kgb fsb fascict soviet history terror

Советский террор

Коридором бывшей тюрьмы в центре Львова пробегает женщина с чашкой воды. Сотрудница несет воду посетителю музея «Тюрьма на Лонцкого», заведение расположено здесь с 2009-го. Девушка пришла на экскурсию, но уже в 20 минутах от услышанного ей стало плохо.

Больше всего поражает даже не аутентичная тюремная атмосфера с темными карцерами, а рассказ экскурсовода о массовых расстрелах — здесь в июне 1941-го россияне убили 1641 человека.

nkvd kgb fsb fascict soviet history terror
Советский террор

История этой тюрьмы насчитывает более сотни лет, ее использовали поляки, немцы и советские власти. Но именно во время советской оккупации Львова здесь происходили самые страшные и кровавые события.

После нападения нацистской Германии на СССР 22 июня 1941 советская армия начала отступать из населенных пунктов на западе Украины. Тогда в тюрьмах находились тысячи политических заключенных, неугодных сталинскому тоталитарному режиму.

Их уже не успевали депортировать, поэтому энкаведисты просто массово всех расстреливали. В начале германо-советской войны в течение конца июня и начале июля 1941-го в тюрьмах Украины советские власти убили 22-24 тысячи человек.

Для ускорения процесса ликвидации заключенных иногда в камеру просто забрасывали гранату.

«Когда сюда добрались военные вермахта и зашли вместе с гражданскими львовянами в тюрьму на Лонцкого, то из-за высокого эпидемического риска такую ​​камеру с кучей тел после разорванной гранаты решили замуровать. Ведь из-за жары тела уже начали разлагаться. А зимой останки достали и похоронили на Яновском кладбище — в одной из братских могил неузнанных расстрелянных узников, тела которых эксгумировали летом 1941», — рассказывает исследовательница и сотрудница музея Олеся Исаюк. С ней мы стоим возле той же камеры, которая снова замурована, но уже как музейный экспонат.

Напротив кирпичной стены стенд с архивными документами и списками тех, кого отправляли на расстрел. Красные отметки у фамилий означают, что распоряжение было выполнено.

«В спешке уже расстреливали без суда и следствия. Если учесть, что в основном арестовывали не за преступления, а из-за происхождения, то среди расстрелянных — меценаты, активисты, члены Просвещения и других обществ» , — добавляет Исаюк.

До сих пор известно лишь 747 имен убитых в тюрьме на Лонцкого. Это меньше половины всех расстрелянных на этом месте.

Летом 1941-го во дворе тюрьмы раскопали останки около семисот тел. Остальные собирали по камерам и в подвале. Но даже после открытия музея археологи находили здесь новые человеческие кости . Относительно вновь обнаруженных останков следствие продолжается, поэтому во двор бывшей тюрьмы вход ныне запрещен.


Посетители осматривают тюремные камеры в музее "Тюрьма на Лонцкого" во Львове.
Фото :Валерий Шмаков / УНИАН

«Был умен — должен быть уничтожен»

С 82-летней львовянкой Ириной Кухар мы встречаемся на Лычаковском кладбище. Здесь, как и на Яновском кладбище, тоже братская могила расстрелянных во Львове в июне 1941-го.

Но ее отец Григорий Кухар похоронен отдельно – его удалось опознать.

Читайте также:  Химоружие против крестьян: Кровавое подавление восстания в Тамбовской губернии

«Мама узнала его за брюками, она их подкорачивала. А еще был шрам на ноге, который он имел с детства», — Ирина объясняет, как во дворе тюрьмы нашли тело ее отца среди изуродованных останков в яме, залитой известью. Известь использовали не только для подавления трупной вони, но и для более быстрого разложения тел.

Мама Ирины пошла искать своего мужа именно в тюрьму на Лонцкого сразу после ухода советской армии. Женщина услышала, что там нашли тела убитых и замученных.

«Мама рассказывала, что там стоял ужасный запах мертвецов, горы трупов, страшное зрелище. Она пошла туда с друзьями отца, которые с ним работали — они ее поддерживали. Она уже знала, что здесь все мертвы. Так, в свои 25 лет мама осталась вдовой с двумя маленькими детьми. Вообще без средств к существованию».

Отцу Ирины Григорию в то время было 30 лет. Без него остались трехлетний сын Слава и годовалая дочь Ира, с которой мы общаемся через 81 год после тех страшных событий.

Рядом с могилой Григория Кухаря — надгробный памятник Юрию Шухевичу , брату главнокомандующего УПА Романа Шухевича. Юрия также в 1941-м убили энкаведисты в тюрьме на Лонцкого.


Отец Ирины, Григорий Кухарь, погибший во время массовых убийств в Украине
Фото :Марьяна Пьецух / hromadske
На памятнике Шухевичу написано, что он был инженером.

«Инженер, следовательно, так же должен быть уничтожен. Как и отец мой. Это были массовые убийства самых богатых и умных людей. Следовало уничтожить элиту нации, поэтому таких людей и забирали. Чтобы оставшиеся восприняли красную армию как освободителей, которые принесут им благополучие и счастье», — объясняет логику репрессий коммунистического режима Ирина Кухарь.

Григорий Кухарь был главным бухгалтером в мединституте. Оттуда его и забрали и увезли на верную смерть.

«А тут, видите ли, освободители пришли, в сапогах» , — показывает женщина черно-белое фото какого-то совещания при участии отца уже после 1939 года. Остальные люди на фотографии — в мешках (туфлях).

«Моя мама рассказывала, что в театре видела не одну женщину (русскую — ред.), одетую в ночную рубашку. Ночные рубашки были прекрасны, с фальбанками, и они не знали их предназначения. В театр они приходили в соломенные шляпы. И сейчас такие же дикие остались, заходят в города и не знают, что такое чайник или унитаз. Сейчас очень похоже.

На этих аналогиях Ирина Кухарь не останавливается.

«То, что они сейчас делают в оккупированных городах Украины, очень перекликается с происходящим тогда. Ищут активистов, участников Майданов, чтобы уничтожить элиту нации, а оставить людей, которые будут их поддерживать и приветствовать "русский мир". Такова была царская россия, таким был Советский Союз — и такова нынешняя российская федерация. Все без изменений».


Советское совещание с участием отца Ирины
Фото :Марьяна Пьецух / hromadske

Читайте также:  Тюремные песни спецпереселенцев: О неволе, тюрьме, побегах и судах

Расстреляли дедушку и шестилетнего брата

Убийство отца — не единственный страшный эпизод из жизни семьи Ирины Кухар при советской власти. Когда германская армия отступила, а вернулась советская, семья решила эмигрировать. На этом настаивал отец мамы, деревенский священник Антон Флюнта. Тогда маленькая Ирина с мамой и братом жили у своей семьи в селе Угерское под Стрием, куда переехали из Львова.

« Когда в 1944-м немцы отступали, дедо сказал, что он при советской власти не останется, потому что еще при первых советах (с 1939 до 1941 — ред.) к нему приходили энкаведисты и говорили, что он поп-эксплуататор, поэтому должен платить налог».

Чтобы спастись от преследований деда-священника, они вместе поехали в Стрый. Там формировался эшелон для эвакуации.

«Когда поезд был уже в районе Чопа, появились красноармейские самолеты с красными звездами, низко пролетали и начали эшелон расстреливать. Поезд остановился. Кто-то, в панике, побежал в поле, мама со мной от страха скрылась под вагоном. А дед со Славкой, моим братом, побежали в поле. И там людей, примерно 80, расстреляли. Среди них моего деда и брата. Зачем убивали и не давали уехать? Потому что для советской власти беглые были пятой колонной. Мол, поедут в мир и будут рассказывать обо всем, что видели, выступать против советской власти».

Ирина снова переходит к 2022-му. Разве не так же россияне расстреливали целые украинские семьи, пытавшиеся скрыться из-под обстрелов? И разве не запустили ракету на вокзал в Краматорске, где в то время находились сотни беглецов от войны?


Первое фото – Ирина с братом Славкой, которого расстреляла советская армия. Второе фото – мама и папа Ирины
Фото :Марьяна Пьецух / hromadske

Мама всю жизнь боялась

В 1944 году Ирина с мамой смогли добраться до Вены. Долго там не задержались – было тяжело самим без денег. Наконец вернулись на Львовщину. Не знали, едут ли домой или сразу в Сибирь, поэтому долго в одном селе не оставались. Мама работала учительницей и переезжала с дочерью с места на место – «заметали следы».

«Мы вернулись, но мама всю жизнь умирала от страха. Потому что все время думала, что вывезут, потому что тогда вывозили и депортировали целые села. Я помню, как в деревне повесили одного партизана на дверях кооператива, он там долго висел. Помню, как люди прятались в кукурузе, чтобы не записываться в колхоз. Это были страшные и тяжелые времена. Потому мама всю жизнь боялась».

После школы Ирина поступила в университет, вышла замуж и жила во львовской семейной квартире, вынужденно покинутой еще в 1941 году. В 1960-х к ней приехала испуганная мама.

«В 60-х годах Хрущев снова начал доблестную нагонку на Галицию. Ходили по старым квартирам, искали журналы, газеты, книги».

Читайте также:  Контроль над Интернетом и электронными платежами: Русские молчат - ждут новых массовых расстрелов от ФСБ - НКВД

Мама искала вышитую салфетку, которую когда-то украсил отец. На ней по уголкам были вышитые четыре трезубца. Когда ее нашла, то аккуратно вырезала эти трезубцы, а салфетку оставила на память.


Памятные вещи Ирины, одна из которых – вышитая салфетка с вырезанными трезубцами, которыми когда-то ее украсил Григорий Кухар
Фото :Марьяна Пьецух / hromadske

«История будет повторяться из-за безнаказанности»

«Они не меняются, потому что это заложенное столетиями своеобразное величие россии. Все время они притесняли соседей, особенно украинцев, и это не изменилось», — резюмирует Ирина Кухарь .

По ее мнению, единственный выход — чтобы Россия прекратила существовать как империя. Иначе кровавая история будет повторяться снова и снова, потому что «дело не в пути, а в духе "великорусской" нации, в убеждении, что она всемогуща и имеет исключительное право на существование".

«В Германии удалось ликвидировать нацистский дух и явление нацизма в целом. А в России никого не наказали, там не было Нюрнбергского процесса. Сталин и все руководители остались на своих должностях, и та безнаказанность возвращается снова», — добавляет Ирина.

Бывший глава Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович в комментарии hromadske говорит, что, к сожалению, эти кровавые эпизоды по истории Украины малоизвестны широкой общественности. Поэтому часть украинцев до последнего верила в братский народ и вовремя не испытала смертоносной опасности.

Поселок под Киевом, где проживает историк, в марте 2022-го тоже был оккупирован. Семья Вятровича уехала сразу после начала войны, а сам он с автоматом в руках стоял на блокпостах под столицей.

«Нам нужно напоминать, что делала коммунистическая россия в прошлом — для понимания, что делает и может делать нынешняя россия. То, что сейчас произошло в Украине, что мы увидели на Киевщине и других регионах, лишь повторяет то, что делалось на западе Украины в 1939-1941 годах.

И массово убивали не только в тюрьмах. Демьянов лаз в Ивано-Франковской области, Быковня в Киевской области, Винница, где во время оккупации немцы раскопали останки жертв коммунистического террора. Это постоянная традиция российской оккупационной политики, направленная в частности против гражданского населения, и она сохраняется».

Вятрович говорит: если бы украинцы лучше знали свою историю, то «убийственная басня» о том, что «россияне не так страшны, как немецкие оккупанты», уничтожила бы меньше людей.

«Если бы украинцы помнили историю, возможно, не оставались бы на этих территориях, которые были под угрозой оккупации, а сразу эвакуировались. Я сам знаю немало таких людей в Киевской области, для которых оккупация ассоциировалась только с немцами, а россияне, мол, братья и не могут такого делать. К сожалению, они поступали так и в прошлом, и в настоящем. Поэтому знание истории спасает в прямом смысле».

Оригинал

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Спасибо Вам за добавление нашей статьи в: