Рождество Христово — один из главных христианских праздников, установленный в честь рождения во плоти Иисуса Христа от Девы Марии. В христианской церкви с конца II века вплоть до IV века события Рождества вспоминались в день Богоявления — 6 января. Около 200 года о такой практике упоминает Климент Александрийский. Первые сообщения о появлении отдельного праздника Рождества и праздновании его 25 декабря относятся к середине IV века. По одной из версий, это было обусловлено стремлением христианской церкви вытеснить широко распространённый в Римской империи культ Непобедимого Солнца, чьё рождение отмечали 25 декабря — тогда на этот день приходилось зимнее солнцестояние.
Телеканал Глас - Прямой эфир / Трансляция
В Советском Союзе до 1929 года Рождество было государственным праздником и выходным днем и отмечалось по григорианскому календарю, но после того как выходные в религиозные праздники были отменены, большинство рождественских обычаев (ёлка, подарки) перешло на празднование Нового года.
Вновь день Рождества Христова стал выходным в 1991 году: в декабре 1990 года Верховный Совет РСФСР издал постановление, объявляющее православный праздник Рождества нерабочим днём. Уже 7 января 1991 года было нерабочим. Однако в некоторых республиках РСФСР, например, Татарской АССР, это постановление было проигнорировано, и день был признан рабочим.
По федеральным каналам российского телевидения в ночь на Рождество транслируется торжественное богослужение (после восстановления храма — из храма Христа Спасителя).
+ Как репрессировали Рождество - Что праздновали на зимних каникулах в «Стране советов»?
В ШТОПОРЕ
ВИКТОР ШЕНДЕРОВИЧ
Прошлый, 2014 год, я комментировал фактически в режиме он-лайн.
Начавшийся ложной «оттепелью», громкими освобождениями политзаключенных перед сочинской Олимпиадой, он очень скоро обрушился в политическую катастрофу.
Ошарашенный сообщениями о «вежливых людях» в Симферополе, я только и мог вымолвить очевидное: «Мы дорого за это заплатим».
Очевидно это было — всем, кто хоть как-то способен соотносить ход вещей с уроками прошлого: Праги, Афгана...
Все, что случилось с тех пор — так или иначе, было почти неизбежно. То есть вилка вариантов, конечно, имелась (и мы реализуем — пока — не самый катастрофический), но по сути дела: сказавши «а», Путин обрек себя на «б» — и далее по алфавиту.
Война, изоляция, экономические трудности, внешний враг, «пятая колонна», Россия в кольце фронтов, смена лексики, новые вызовы, новые ответы Запада, новое завинчивание гаек…
Взявшись за дневник катастрофы и анонсировав его как книгу («Блокада мозга. 2014», изд. «Захаров»), я записывал в том году, день за днем, смешное, отвратительное, пошлое, глупое, страшное… — в жанровом диапазоне от г-жи Симоньян, взявшейся учить нас русскому патриотизму на примере отказа от пармезана, до ужасного явления «обезьяны с гранатой», массового смертоубийства в небе над Украиной…
Я довел тот дневник до конца, а в этом году так и не смог заставить себя комментировать все это хотя бы более или менее систематически. И не потому даже, что устал артикулировать унылый путинский алфавит, просто: историческая катастрофа, в сущности, уже состоялась.
Россия вошла в имперский штопор, и выхода из него, в ситуации с безумным пилотом, запершимся в кабине, просто не может быть. Когда ситуация изменится, дверь взломают и безумца свяжут полотенцами — дайте мне знать, а до тех пор, согласитесь, странно комментировать каждую секунду падения по отдельности.
Политический пейзаж конца 2015 года — пейзаж предсказуемо чудовищный: только ленивый не предсказывал ужесточение политических репрессий, обрушение рубля, внешнеполитическое безумие… Все это было предопределено путинским штопором. А что доллар к декабрю будет именно 70 рублей, а не 60, а за одиночный пикет будут не штрафовать, а сажать; что Россия начнет бомбить Сирию и поставлять сено в Северную Корею — это уже детали, виньетки на крышке этого государственного гроба с музыкой.
Что же дальше?
Да все то же, увы.
Будут (поочередно) репрессии и симуляция либерализации, будут внешнеполитические попытки «заиграть», как в дворовом футболе, историю с Крымом и Донбассом; будут поиски виноватых в обрушении экономики (спекулянты уже названы, привет от Ильича; в запасе есть еще саботажники; дойдет ли до евреев? посмотрим)…
Короче, будет все, что доктор прописал всем издыхающим авторитарным режимам. Чем мы лучше, собственно?
Прошлой весной, в Лос-Анжелесе, я имел честь и удовольствие пить чай с легендарным академиком Вячеславом Ивановым. Мы говорили о российских перспективах и вариантах развития ситуации. И вышло у нас их — три: плохой, очень плохой и катастрофический. И уже провожая меня, Иванов выдал четвертый:
— А еще, — сказал он, — может случиться чудо! Россия все-таки…
Я не против чуда. Я даже готов подождать… некоторое время… сидя у иллюминатора.
Хотя, надо заметить, родная земля все ближе.